Читать книгу - "История одной кошки - Гвен Купер"

— Я всегда мечтала надеть такое платье.

— Тогда нам стоит зайти, чтобы ты могла примерить его, — ответил Джош.

Лаура опустила глаза на свои потертые джинсы и легкий свитер — свой типичный наряд вне работы — и засмеялась.

— А зачем? Куда я буду его носить?

— Померить не значит купить, — заметил Джош, и оба вошли внутрь.

Глядя в трехстороннее зеркало в магазине, Лаура почувствовала себя преображенной. Кожа ее казалась кремово-розовой на фоне нежного персикового платья, а волосы блестели, как драгоценности в бархатной шкатулке. Она совершенно не похожа была на адвоката, которому за ночь необходимо ознакомиться со ста пятьюдесятью договорами, чтобы утром вновь вернуться на работу, долго и утомительно тащась в метро с такой тяжелой сумкой на плече, что у нее уже стали возникать проблемы со спиной. Она была похожа на девушку, которая кружится по натертому до блеска паркету, а потом с бокалом шампанского и, возможно, с крошечным канапе грациозно опускается на изящный диванчик, чтобы немного передохнуть.

— Ты должна его купить, — произнес Джош у нее за спиной.

— С ума сошел? — Лаура повернулась к нему лицом. — Ты знаешь, сколько оно стоит? — Но ее возражения иссякли, когда она глянула в лицо Джоша.

Он будто видел ее такой, какой сама она никогда себя не знала. Такой взгляд иногда Лаура видела на лице мистера Мандельбаума, и направлен он был на миссис Мандельбаум, когда та занималась самыми простыми вещами, например, становилась на цыпочки, чтобы достать книгу с верхней полки, или наливала кипящую воду из чайника в чашку. Во взгляде его читалась полуулыбка — в глазах сильнее, чем у рта. И несмотря на то, что Лаура была очень юной, когда наблюдала этот взгляд, даже тогда она думала, что в этой улыбке таится целая жизнь, состоящая из книг и чашек, бессонных ночей рядом с кроватью заболевшего сына, аплодисментов годы спустя на выпускном вечере того же мальчика, месяцев, когда в чековой книжке не сходились доходы и расходы, и ежедневных семейных ужинов, которые все равно были исполнены радости. Потому что всегда оставалось одно. Эта комната. Эта женщина.

— Выходи за меня замуж, — предложил Джош. — Ты выйдешь за меня замуж?

Он хотел взять ее за руку, но Лаура инстинктивно отступила назад.

— Ты шутишь? — Она почувствовала, как вспотели подмышки и подумала: «Что ж, теперь я, по всей видимости, просто обязана купить это платье». — Мы еще недостаточно узнали друг друга, чтобы жениться.

— Я в своих чувствах уверен, — ответил Джош. — Я уже давно об этом размышляю.

Голос у него был решительный, он открыто смотрел ей в глаза. «Он действительно об этом думал», — поняла Лаура. В голове у нее родилась мысль: человек никогда по-настоящему не знает, о чем думает другой человек. Однако, что есть любовь, если не возможность — или хотя бы обещание — идеального понимания?

— Я еще никогда и ни с кем не был так счастлив, — продолжал Джош. — И я даже не представляю, что с кем-либо другим смогу испытать такое счастье. А ты? — Он продолжал стоять с протянутой рукой. — Если ты сможешь, тогда мне добавить нечего.

Лаура знала, что мир состоит из двух типов людей. Существовали такие, как Джош (и, кстати сказать, Сара), которые полагали, что жизнь дана для того, чтобы ею наслаждаться. И необязательно это означает безответственность (Лаура вновь подумала о Саре), но вся суть ответственности, тяжелой работы, беспокойства об оплате счетов и всего остального сводится у них к тому, чтобы, в конечном итоге, получать от жизни удовольствие. Если ничего из перечисленного не приносит радости, следовательно, и не имеет смысла.

Но был и второй тип людей, которые знали, что жизнь — это борьба за выживание. Если быть чрезвычайно осторожным, если много работать, то можно прожить жизнь, надеясь, что с тобой не произойдет ничего по-настоящему ужасного.

Лаура принадлежала ко второму типу, но она не всегда была такой. Она была счастлива эти несколько месяцев, пока встречалась с Джошем, и она помнила себя в детстве, когда самые простые вещи — например, обещание навестить Мандельбаумов и провести длинные, спокойные часы с Хани, кошкой, которая будет урчать у нее на коленях, — наполняли обычные дни радостным предвкушением. Но, если честно, она всегда знала, что это не будет длиться вечно. Она оберегала те счастливые дни от неизбежности влияния времени, и единственное, что у нее оставалось, — воспоминания о прошлом и реальность, в которой необходимо было выживать, несмотря ни на что.

Лаура почувствовала укол вины при мысли о том, что Джош хочет связать свою судьбу с такой, как она. Но мелькнула мысль, а вдруг… может быть… она сможет все вернуть — вдруг глупые песни о любви и счастье, которые всегда слушала и пела Сара, станут былью. И не на мгновение, а навсегда. Эта мысль показалась Лауре слишком большим искушением.

— Да, — ответила она, а затем позволила Джошу взять себя за руку и, когда он заключил ее в объятия, повторила ему на ухо: — Да, я выйду за тебя замуж.

Сара наконец познакомилась с Джошем (вскоре после их помолвки) за обедом в маленькой бутербродной в Ист-Виллидже. Если поспешность их решения и напугала ее, то она умело это скрывала. Сара с Джошем целый час говорили о музыке, и глаза женщины горели — Лаура уже много лет не видела в маминых глазах такого блеска. В течение этого часа Лаура видела Сару такой, какой запомнила с детства: Сару, которая говорила уверенно и могла рассказать много интересного. А не ту Сару последних лет, которая так безжалостно набрасывалась на Лауру со своей болтовней, что навещать ее или звонить было все равно что добровольно отдаться в заложники. После стольких лет отчуждения Лаура с обидой считала такое внезапное преображение нечестным.

Она беспокоилась о том, что подумает Джош, когда увидит, какие у нее натянутые отношения с матерью. (Разве возможно было не заметить, насколько неловко они чувствуют себя в присутствии друг друга?) Решит ли он, что всему виной Лаура? Подумает о том, а следует ли связывать себя узами с человеком, чья семья не такая крепкая, как его собственная?

Но Джош был очарован.

— Твоя мать — лучше всех! — восторгался он после той встречи. — Ты даже не представляешь, как тебе повезло! Расти с матерью, которая столько знает о музыке и к стольким вещам неравнодушна.

Лаура всегда представляла, что однажды, в каком-то туманном будущем, после того, как они с мамой простят друг другу все стоящие между ними обиды, они сядут в квартире Сары и будут за обветшалым столом говорить о Джоше. Лаура признается, что любовь к нему напоминает ей походы в городской бассейн, куда в детстве летом водила ее Сара. Лаура прыгала спиной в воду и невесомо шла ко дну. Пока она тонула, круг солнечного света отражался от поверхности воды, все увеличиваясь в размерах. Вот так чувствуешь себя, когда влюблен, — тонешь в потоке света.

Сара грустно улыбнется и скажет что-нибудь вроде: «Точно так было у меня с твоим папой». А потом Сара расскажет, почему у нее с отцом Лауры не сложилось. Дочь захочет, чтобы мама привела реальные доводы, которые можно было бы проанализировать касательно ее отношений с Джошем и в конце концов сказать: «Ну, с нами подобного не случится». Раньше Сара говорила, что Лаура пытается воспользоваться логикой как оружием, но Лаура знала, что для Сары, а следовательно, и для самой Лауры, все закончилось плачевно именно из-за отсутствия логики, сознательного неприятия основных законов причины и следствия.