Читать книгу - "Максимализмы. Характеры и характеристики. Жизнь №1 и Жизнь №2 - Михаил Армалинский"

Необходимость же переговоров для мужчин за женский ногораздвиг объясняется мужской слабостью, как впрочем, необходимость любых переговоров и компромиссов. Доминирующая сила не идёт на компромисс, а просто берёт. И только приблизительное равенство сил вынуждает на компромиссы. Так как мужчины связаны по рукам и ногам законами, моралью, неуверенностью в собственных силах и боязнью пизды, то поэтому они и вынуждены идти на переговоры с женщиной и соглашаться на компромисс оплаты в той или иной форме.

Есть немало мужчин и женщин, которые утверждают, что процесс соблазнения (сюжет) им более интересен, чем само совокупление (цель). Что ж, для женщины, не получающей наслаждения или не достигающей оргазма при совокуплении, эта позиция вполне обоснована – уж пусть её щедро обхаживают со всех сторон как можно дольше и больше, раз хуй в пизде мало что для неё значит.

Для мужчины же, боящегося пизды или не знающего, что с ней делать, кроме как заполнить спермой, предпочтение долгого и изощрённого соблазнения доставляет больше наслаждения как подтверждение его власти над женщиной (воспользоваться которой он либо не сможет из-за страха, либо сможет, но слишком скоропостижно). Другими словами, только у людей, боящихся неминуемой цели, продвижение к ней становится самоценным. Оно даже может использоваться как оттяжка, как уклонение от цели под предлогом тщательного или увлекательного процесса её достижения.

Людей, предпочитающих процесс достижения цели самой цели, принято называть романтиками. Романтичность состоит в неосознанности цели ухаживания и потому ухаживание видится как самоцель, и когда цель и впрямь становится на расстоянии протянутой руки или вытянувшегося хуя, тогда этот романтизм ошарашивается скоропостижностью исчезновения желания.

Методом изъятия сюжета и сведения его к афоризму в любви является изнасилование. Впрочем, процесс насилия: срывания одежды, фиксации рук и ног, – тоже можно считать ненавистным сюжетом, но, во всяком случае, такой сюжет значительно короче и эффективнее переговоров и торговли, да ещё не вынуждает на компромиссы. Существуют и другие методы срезания сюжетных углов, а именно фармацевтические и неврологические, вызывающие в женщине похоть такой силы, которая заставляет её забыть о торговле и выборе. Однако, в любом случае женщина заслуживает собственного наслаждения, ибо только пребывая в нём она способна дать максимум наслаждения партнёру. А посему электрический импульс в точку женского мозга, вызывающую оргазм, является достойной платой за наслаждение, которое предоставляет её тело. Причём импульс этот должен быть такой силы, чтобы в женщине возникла зависимость к электрическому оргазму (как ныне многие впали в зависимость от сверхчеловечной механики вибратора), ради повторения которого она прекратит всякую будущую торговлю и станет перманентным «афоризмом». А ты, ебя её в очередной раз, время от времени нажимаешь на кнопочку и очередной импульс устремляется в оргазменную точку мозга женщины, и она получает свою щедрую дозу рая.

Отношение к женщине как к трёхдырочной горячей плоти, которая должна беспрекословно, тотчас и в то же время страстно подчиняться твоему желанию, а ты за такое подчинение обеспечиваешь женщине особо сильное наслаждение – есть главная форма ненависти и нетерпимости к сюжету. Однако если целью является совокупление, то при ближайшем рассмотрении эта цель тоже «сюжетна», ибо сама ебля может быть долгой и разнообразной. Но «сюжет цели» и «сюжет продвижения к цели» – это принципиально разные литературно-эротические явления. Таким образом, можно сказать, что я принимаю сюжет лишь в самом совокуплении. Сюжет наслаждения, а не сюжет продвижения к нему – вот какой сюжет мне мил.

Другими словами, меня интересует теорема, а не её доказательство, ибо доказательство, то или иное, всегда найдётся. Меня влечёт феномен аксиомы. То есть теоремы, не требующей доказательств, или цели, не требующей её достижения.

Моя же цель – это иметь множество мгновенно и легко достижимых целей, а не плестись к одной, не биться с препятствиями на пути, а перескакивать с цели на цель, полностью минуя процессы их достижения. Я не хочу бальзаковского рабства многотомных романов, а лишь один томик остроумных афоризмов. Можно быть Толстым и Достоевским, а можно Ларошфуко и Шамфором. В последнем случае есть существенное преимущество: для ебли останется огромное время, не похищенное разработкой и написанием сюжетов. А литературная и сексуальная цели будут достигаться кратчайшими путями.

Идеальная любовная ситуация

Идеальная любовная ситуация – это не просто иметь гарем, а такой, который состоит из женщин, что сами себя содержат. Но самое главное – они должны содержать ещё и меня.

Магия цифр

Только в позиции 69 оказываешься поистине лицом к лицу.

Биография – это автобиография

Один читатель, пробежав глазами мою вещицу о Хефнере и Плейбое[22], удивился тому, что я взялся писать о человеке, о котором написан целый лес всевозможной бумаги, не говоря уже об электронных вселенных.

Я ему ответил, что каждый писатель создаёт свою особую биографию, ибо в каждой биографии отражается личность писателя и прежде всего в выборе того, чью жизнь он взялся описать, не говоря уже о стиле, проставленных акцентах, личных комментариях и интерпретациях фактов.

Вот я и придумал афоризм: биография – это автобиография.

С другой стороны, человек, пишущий автобиографию, как бы он ни был искренен или скрытен, никогда не может до конца избавиться от мысли о том, как другие взглянут на его автобиографию, как они будут реагировать на его откровения, постыдные дела, тайные фантазии или прилизанные проблемы. Именно возможная будущая реакция общества заставляет пишущего автобиографию либо скрывать что-то, либо приукрашивать, либо, наоборот, быть слишком откровенным в желании, часто неосознанном, вызвать резкую реакцию общества на его повествование. Поэтому при написании автобиографии в авторе всегда присутствует некая сторонняя личность, которая наблюдает за его исповедью и реагирует на неё от имени общества. Общества, которое всегда является редактором любой автобиографии и стремится написать свою собственную биографию этого автобиографа.

Так что у меня родился второй афоризм: автобиография – это биография.

Перчатка

Иду-гуляю по дорожке. Вдруг вижу: передо мной лежит мужская перчатка, кем-то утерянная. Я перешагнул через неё и пошёл дальше.

А будь это XIX век, я решил бы, что кто-то бросил мне перчатку. Пришлось бы её поднять и нестись-разыскивать секунданта.

Масштаб сала

В моей советской юности, которая была пронизана поиском импортных товаров, витал идеологический укор стилягам, произнесённый словами Сергея Михалкова:

А сало русское едят!

Можно было подумать, что прилавки гастрономов завалены американским, немецким, французским и прочим салом, а сбоку припёка скромно, но с достоинством лежит ошмёток русского сала, и, чтобы купить именно его, выстраиваются длинные очереди. А импортное сало приходится выбрасывать на помойку, ибо всё население, включая стиляг, как только дело доходит до сала, то покупает обязательно русское.