Читать книгу - "Мухосранские хроники (сборник) - Евгений Филенко"

– Да будет же вам, – отмахнулся Осьмиглав. – Впрочем, если вы настаиваете, я передам профессору Бердуеву то омерзение, каковое пробудила в вас его фамилия.

По широкому лицу хана мелькнула тень неподобающего ему страха.

– Пусть нас оставят наедине с этим сыном варана и змеи, – повелел он.

– Пусть, – согласился редкостный гибрид. – Изыдите все, кои без высшего образования.

Охранники, двинувшиеся было прочь, замерли на полшаге. Плясавица, натягивая на голые плечики тончайшее покрывало, смиренно сказала:

– Я уже дипломница. Можно мне остаться?

– Можно, – позволил Осьмиглав. – Если без задолженностей.

– Измена!.. – захрипел было хан, шаря вокруг в поисках меча.

– Неужели вы настаиваете на своем шутовском положении? – пожал плечами Осьмиглав. – Вы, кандидат наук, без пяти минут доктор…

Хан молча разевал рот и таращил глаза. Казалось, он сейчас взорвется изнутри от распирающего его гнева. Но ничего с ним такого не приключилось. Побурлив, побродив, эмоции снова ушли в недра его просторного тела.

– Станешь тут с вами доктором, как же, – сказал хан в сердцах. – Ведь худорожское влияние – тема моей диссертации… Итак, кто вы?

– Зовите меня Осьмиглав. Я уже привык. Там, у себя, я такой же историк, как и все присутствующие. А здесь я единственно затем, чтобы предотвратить этот балаган.

– Придвигайтесь потеснее, коллеги, – пригласил солнцеликий хан своих главорезов. – Только пусть кто-нибудь поглядывает за входом.

– А что за ним поглядывать? – усмехнулся Осьмиглав. – Там тоже наши люди.

– Это из нашего института, – пояснил кто-то. – Витька Захарченко да Микола Кутько. Пускай постоят, я им потом перескажу.

– Что же вы, уважаемый, имели в виду, называя такое значительное историческое событие, как сеча при Кудыкиной горе, она же битва при Кудокан-тау, балаганом? – осведомился Нешали-Нешатай. – Ведь его влияние на весь последующий ход истории, на культуры всех народов, неоспоримо.

– Ну, то обстоятельство, что профессор Бердуев пользовался непроверенными источниками, общеизвестно… – начал было лже-дружинник.

– Протестуем! – зашумели одни. – Эти источники не хуже всех иных!

– Да правильно, чего греха таить! – возмущались другие. – За Бердуевым такое водится!

– Ваш Захолутин тоже хорош! Оспаривать факт победы худорогов над дружиной Велемысла…

– Уж не вашими ли стараниями хан одержал верх?!

– Во всяком случае, – продолжал Осьмиглав, – подлинность источников вызвала в широких кругах научной общественности изрядное сомнение. Тогда-то на сессии Исторического Совета и решено было окончательно установить истину путем засылки в прошлое группы исследователей. Но, как это частенько бывает на Совете, ни сроков, ни конкретных исполнителей определить не удалось. А ждать до следующей сессии…

– Скорее рак свистнет!

– Там уже не до того будет!

– Да и когда она еще состоится!..

– Вот-вот, – сказал Осьмиглав. – Наш институт и откомандировал меня со товарищи на предмет внедрения в дружину князя Велемысла и наблюдения за битвой собственными, так сказать, глазами.

– Для создания численного перевеса над худорогами! – захохотал один из главорезов.

– Нет, принимать участие в сражении нам было категорически запрещено, – серьезно ответил Осьмиглав. – Мы, числом трое, наскоро подготовились. Сели в хроноскаф…

– Живут же люди, – позавидовали ему. – У нас в кружке обычный хроноцикл с педальным приводом, пока все эпохи пронижешь – ноги отвалятся!

– И что дальше? – спросил хан.

– Нас в два счета раскусили. Там уже была группа из Академгородка, и они уличили нас в анахронизмах. Были в нашей экипировке некоторые детали, явно не присущие этому веку. А те ребята начали подготовку еще до знаменательной сессии, им в этом смысле комар носа не подточит.

– Общая беда… Мы так вообще у какой-то киногруппы реквизит и костюмы уперли. Уже тут выяснилось, что от римских гладиаторов.

– И сколько же вас там, у Велемысла, набралось?

– Человек сто, – сказал Осьмиглав. – По самым скромным оценкам.

– Да, ситуация…

В шатре наступило тяжкое молчание. Только потрескивал жир в светильниках.

– Послушайте, коллега, – обратился Осьмиглав к хану. – Как вас угораздило столь вознестись?

– Счастливый случай, – охотно пояснил тот. – На месте обнаружилось, что войско есть, а хана нет. То есть совершенно! Ну, нельзя же было оставлять историю без столь значимого персонажа. Мои главоре… аспиранты организовали выборы с предварительным плебисцитом, и вот я здесь. Думаю, решающую роль в избирательной кампании сыграла моя комплекция. Да и удачная экипировка.

– Ну тогда для вас не покажется сюрпризом, – грустно промолвил Осьмиглав, – что и князь Велемысл тоже… того… кандидат наук. Из Мурома.

– Что же получается? – пискнула плясавица. – Никакого хана, никакого князя никогда не было?!

– Вполне вероятно, – задумчиво проговорил Нешали-Нешатай, дергая себя за клочковатый ус.

– Думаю, этот прискорбный инцидент еще станет предметом обсуждения на одной из сессий Совета, – сказал Осьмиглав. – Там же мы поставим вопрос и о научной добросовестности профессора Бердуева. Необходимо решить, что мы станем делать завтра.

– Уж во всяком случае не воевать! – воскликнул предводитель главорезов. – Все мы, личная охрана вкупе с коллегой ханом по диспозиции должны лишь наблюдать за ходом сражения со склона Кудокан-тау.

– Так же собирается поступить и Велемысл с воеводами… которые сплошь из наших. Но что будет, если среди рядовых воинов окажутся нераспознанные исследователи? Ведь техника для путешествий во времени есть в любом вузе, вон даже из исторического кружка товарищи где-то раздобыли! Как нам уберечь коллег от нечаянной гибели?

– Очень хочется верить, – вздохнул хан, – что они последуют нашему примеру – отойдут в сторону. А не сунутся рисковать жизнями во имя торжества сомнительных научных гипотез…

– Ага, и вы это признали! – обрадовался Осьмиглав.

* * *

Ранним утром, едва занялась чистая заря, как дрогнула земля от поступи великих числом ратей. Курился туман над Кудыкиной горой, скрывая хитроумные засады, что должны были в нечаянный для лютого ворога миг решить исход сечи. Две человечьих реки, дружина Велемысла и орда худорогов Нешали-Нешатая, потекли навстречу друг дружке, чтобы вскорости слиться в одно бурное море, взреветь водокрутами стычек, изойти ручейками раненых, осесть мелководьями убиенных.

Воинства стали насупротив. Птицы смолкли, разбежалось зверье, сгинула мошкара. Даже ветер стих, упрятался в редкие кустарники Кудокан-тау.