Читать книгу - "Африканский ветер - Кристина Арноти"

— Мне нравится ваш акцент, — продолжила она — Наверное, ваша мать была англичанкой…

— Моя мать? Нет.

Я еще не успел рассмотреть возможность иметь мать-англичанку. Это было бы шикарно. Но и проверить это было бы намного проще, чем прошлое родившей меня немки.

— Во всяком случае, у вас не французский акцент!

— Возможно, вам редко приходилось слушать моих соотечественников. Я должен иметь легкий акцент.

Я предпочел казаться скромным. Но сколько же мне усилий пришлось приложить, чтобы избавиться от этого акцента! Я смыл его своим потом.

Мы замолчали, атмосфера стала напряженной. Зачем она сюда пришла? Найти друга, развлечение, составить себе компанию?

— А не прогуляться ли нам, Энджи? Ночь так прекрасна.

— Хорошая мысль, — сказала она покладисто.

Чтобы не разбудить других гостей и не привлечь внимание соседей, мы на цыпочках вышли в коридор. Пройдя через внутренний дворик и обогнув бассейн, мы вышли на опушку перед теннисными кортами. Вдали чернел лес, луна освещала нас серебряными лучами. Энджи остановилась, подняла вверх лицо и закрыла глаза.

— Луна наполняет меня тревогой, — сказала она — С самого детства. Посмотрите, если бы я была статуей на кладбище, я бы вам понравилась?

— Вы слишком мрачны, Энджи. Откройте глаза и пойдем прогуляемся.

— Нет. Я должна высказать мысли, которые меня путают.

Она была высокой, стройной, ее профиль четко вырисовывался на черном бархате неба. Ее нездоровое заигрывание с луной смущало меня. Я взял ее за плечи.

— Посмотрите на меня!

Она открыла глаза.

— Эрик, вы тоже белый…

— Для того чтобы доказать, что мы живы-здоровы, я вас сейчас поцелую. Обещаю, что вам больше не будет казаться, что вы гуляете среди могил. Согласны ли вы на поцелуй?

Она слегка пожала плечами и стала неподвижно ждать. Я прижал ее к себе и поцеловал. Ее полуоткрытые губы были безразличны, но потом она внезапно с неожиданной яростью оттолкнула меня.

— Вы не имеете права пользоваться моей слабостью.

Пользоваться? Это слово прозвучало как пощечина.

— Вы жестоки, я хотел лишь утешить вас.

— Какого черта? — воскликнула она, — Я не хочу, чтобы меня утешали!

— Почувствовал вашу грусть и возжелал вас.

— Вы не имеете права желать меня. Ни желать утешить меня. Ни предполагать, что я грустна. Я ничего не желаю!

— Вы пришли в мою комнату, чтобы поговорить со мной. Мы гуляем, я поддался порыву.

— Я ненавижу этот ваш порыв.

— Возможно, на других вы производите впечатление вашими перепадами настроения и вашими капризами. А мне на это наплевать. Вы всего лишь избалованный ребенок, я вас больше никогда не увижу. Тем лучше!

Я оставил ее под насмешливой луной, вернулся в свою комнату разделся и лег в постель. Я был унижен, эта девка играла со мной. Устраивала ли она такой цирк с Роем?

Ночь выдалась тяжелой. Я зажег лампу на ночном столике, встал и, блуждая среди этого шикарного убранства, вспомнил о своей квартирке на улице Акаций, куда мне вскоре предстояло вернуться.

Дядя Жан сдавал мне ее по такой же высокой цене, как и любому клиенту, присланному агентством. Я существовал на площади в пятьдесят квадратных метров, окно моей комнаты выходило в темный двор. «Не жалуйся, зато у тебя нет шума», — повторял дядя. В тот вечер, когда я решился на эту отчаянную вылазку в США, мне захотелось все продать. Я спустился в подвал, два моих запыленных чемодана вызвали у меня отвращение. Перспектива этого путешествия заставляла меня ненавидеть эти дешевые украшения. Мне хотелось выбросить мои вещи, вообще все. Когда я все-таки лег, меня долго изводил единственный на весь квартал комар. Стремясь его прихлопнуть, я сильно ударил себе по щеке, но промазал. Этот садист продолжал летать надо мной и умудрился даже укусить меня в нос. Не стоило поддаваться той грустной реальности, которая ждала меня по возвращении.

Сегодня вечером я был в Калифорнии и хотел там остаться. Борьба предстояла нелегкая. Это было все равно что пожелать искупаться в бассейне, где на вас уже точат зубы пираньи…