Читать книгу - "Осколки памяти - Наталья Ефремова"

Оказавшись в своем убежище, она тут же отвернулась от Ника и заплакала. Воинственный настрой куда-то мигом испарился.

Как она себя ведет? И зачем? Кто бы он ни был, он помогал ей и заботился о ней, а она только огрызается. А с другой стороны, что ей еще остается? Радоваться? Наслаждаться ситуацией? Что-то не выходит пока.

Слезы текли по щекам, капали с кончика носа, щекотали уголки губ, и вскоре Кристине пришлось передвинуться с мокрого пятна на подушке. Ощутив на своем плече мягкое прикосновение теплой руки, она обернулась и встретилась с тревожным взглядом: Ник присел на корточки рядом с кроватью так, что его лицо оказалось на одном уровне с ее, заплаканным и потерянным.

В его серых дымчатых глазах Кристина заметила темные крапинки. На миг залюбовавшись ими, она тут же отругала себя за нелепые мысли. Мир вокруг с ума сходит, а она разглядывает какие-то крапинки в глазах совершенно незнакомого ей человека, кем бы он там себя ни называл.

Ник Вуд смотрел на нее взглядом, напоминающим ей кого-то очень давно знакомого, запечатленного в памяти, но неуловимого. Поэтому она решила, что эти воспоминания – всего лишь надуманная реакция на его слова о том, что он ее муж. Она просто должна его помнить, вот подсознание и создает размытые образы в подтверждение его слов. Это самообман, убеждала себя Кристина, банальный самообман.

Она повторяла про себя снова и снова, что не знает Ника, никогда не видела его прежде и поэтому не помнит, но глаза против ее воли скользили по его безупречному лицу, останавливаясь на небрежной мальчишеской челке, глубоких складках, идущих от крыльев носа к уголкам губ, на четкой линии гладкого подбородка с еле заметной ямочкой. Он молчал и, как ей показалось, печально наблюдал за ней.

От Ника приятно пахло снегом и хвоей. Капельки на волосах высохли, но румянец еще не исчез со щек, и это его очень украшало.

Сердце подсказывало Кристине, что она ошибается, заставляя себя воспринимать его чужим, но разум утверждал обратное. И, разрываясь между доводами рассудка, собственным страхом и желанием поверить Нику, Кристина лишь также молча смотрела на него.

Первым пришел в себя Ник и, с видимым усилием стряхнув оцепенение, заговорил. Теперь его голос звучал совсем по-другому, тихо и ласково:

– Кристи (она вновь вздрогнула), все будет хорошо. Поверь мне, пожалуйста. Я с тобой… И ты… ты дома. Все обязательно вернется, только не плачь. Я ведь рядом, и я о тебе позабочусь. Успокойся, ладно?

Он говорил с ней, точно с ребенком, тихонько поглаживая ее по голове. И она действительно понемногу успокаивалась, почти убаюканная его прикосновениями, мягким бархатным голосом и удивительно доброй улыбкой.

Все будет хорошо.

Сейчас она ему верила. Просто не могла не верить.

Внезапно Ник хитро сощурился, словно его посетила гениальная идея.

– Знаешь, что я придумал?

Кристина вопросительно посмотрела на него и шмыгнула носом.

– Я все-таки принесу сюда немного перекусить. Уверен, ты не откажешься от легкого обеда.

– Нет… А который час?

– Почти пять, – сообщил он, взглянув на наручные часы. – Поздновато, конечно, но мы можем совместить обед и ужин. Что скажешь?

Кристина только сейчас поняла, что ей хочется есть, но от волнения она совсем позабыла об этом.

– Хорошо, – чуть слышно проговорила она. – Давай. Я бы выпила горячего чая, наверное.

– Я мигом. Дай мне десять минут, ладно? – И Ник скрылся за дверью.

Пока его не было, Кристина лежала на спине, вглядываясь в зеленый полог над кроватью. Ее паника и переживания, вызванные шокирующими новостями, куда-то пропали.

Странно, как быстро меняются ее чувства и эмоции. Неужели так было всегда? Или это последствия пережитого стресса? Только что она готова была грубить и отвергать любые попытки Ника к сближению, а сейчас с нетерпением прислушивается к шороху стрелок каминных часов и звукам за дверью, желая, чтобы он поскорее вернулся.

Все ее мысли в эту минуту странным образом были заполнены им и только им. Она не помнила ни одного лица из прошлого, даже себя саму, но была твердо уверена, что красивее этого мужчины никого не встречала. Взгляд его серых глаз, казалось, обнимал, обволакивал ее теплом и трепетным восхищением. В те минуты, когда не нужно было отражать ее язвительные выпады, Ник так бережно обращался с ней, что не оставалось сомнений – она действительно дорога ему.

Может, он на самом деле ее муж, этот потрясающий незнакомец?

Вскоре Ник вернулся, держа в руках поднос, на котором уместились две супницы с золотистым бульоном и корзинка с булочками. На локте у него висела плетеная сумочка с фруктами.

– Это раз, – он переставил содержимое подноса на столик у кровати и опять исчез, но не прошло и пяти минут, как появился вновь.

Теперь он принес чайник, чашки, шоколад и тарелку с сухофруктами. Тонкие лепесточки абрикосов были уложены вместе с черносливом, разноцветным изюмом, кружочками яблок и сочными дольками персиков.

Ник помог Кристине подняться и удобно устроил у нее за спиной подушку. От булочек она отказалась, но бульон он заставил ее проглотить.

– Ты обязательно должна поесть, – сказал он. – Если бы ты видела, как у тебя осунулось лицо и какие темные круги под глазами! Поешь хотя бы чуть-чуть.

– Я что, так плохо выгляжу? – поинтересовалась Кристина, покорно принимаясь за еду.

– Я этого не говорил. Наоборот, сейчас твои глаза кажутся просто огромными и невероятно синими.

Засмущавшись, Кристина потянулась к чашке чая.

Ник обратил внимание, что повязка на ее левой руке чуть повыше локтя сбилась и потемнела.

– Нужно поменять тебе повязку.

Она недоуменно посмотрела на него, потом на свою руку, а Ник объяснил:

– Остальные порезы на этой руке неглубокие, а с этим не повезло. Стекло глубоко вошло. Швы наложили, но ты, наверное, резко повернулась.

Он принес со столика с лекарствами бинт, ножницы, спирт и еще что-то в белой баночке. Пока он раскладывал все это поверх одеяла у нее на коленях, Кристина попробовала сжать руку в кулак и тут же пожалела об этом: повязка набухла, на ней отчетливо проступила кровь, и руку в этом месте обожгла сильная боль.

– Напрасно, – сказал Ник, глядя на ее сжатые губы, сквозь которые со свистом вырывался воздух: Кристина пыталась сдержать стон, и это ей удалось, но на ресницах повисли слезинки.

– Ну что ты, Кристи, не плачь, сейчас все будет хорошо.

Он вытер ее глаза кончиками пальцев и попросил:

– Пожалуйста, повернись ко мне.

Когда она подчинилась, Ник аккуратно расстриг старую повязку, обработал рану и начал накладывать свежий бинт. Кровь уже почти не сочилась, но рана впечатляла своими размерами.