Читать книгу - "Вечные поиски - Джулиан Брэнстон"

Ночные друзья и посвящение старика в рыцари

Смакуя собственные победы в гостиной герцогини, Дениа поспешал дальше.

Его кучер, форейторы и слуги знали, что он чрезвычайно доволен, потому что из подпрыгивающей кареты доносился его хриплый баритон и удары трости по полу в такт пению.

Карете же пришлось повернуть обратно к дороге, ведущей на север в столицу. Дениа теперь распевал свои залихватские песни, высунув голову в окошко, будто припадок веселья мог укротить жалящие камешки дороги. И такие шутки подстраивает судьба, что теперь он ясно разглядел впереди старика, вновь стоящего прямо на пути гибели, созерцая убогую конюшню, которая, как я открою в интересах этой повести, принадлежала старому возчику. Повинуясь внезапной прихоти, Дениа постучал в крышу кареты, чтобы кучер придержал лошадей. Карета остановилась рядом со стариком, и Дениа высунулся еще больше, намереваясь расспросить его. Но не успел он толком обдумать первый вопрос, как старик обернулся, быстро его оглядел, с немалой ловкостью открыл дверцу кареты и забрался внутрь. Дениа позабавила такая дерзость, однако он насторожился – старик ведь мог быть и убийцей, подосланным тем или иным его политическим врагом. Однако эта мысль исчезла, едва он увидел в лице старика умиротворяющую благость.

– Ты заблудился, – сказал старик. – Не далее двух часов назад я видел, как ты ехал в другую сторону.

– Краткий визит по государственному делу, – сказал Дениа. – Теперь я возвращаюсь и остановился, чтобы познакомиться с вами.

– А каковы были странные обстоятельства, что обрекли тебя на жизнь в передвижной тюрьме? – осведомился старик.

Дениа заморгал, а затем засмеялся.

– Вы не привыкли к новейшим средствам передвижения? Но ведь карет теперь очень много, особенно в больших городах. Мне очень по вкусу узор с моим гербом. – Дениа указал на панели, украшавшие внутренность кареты над подушками.

Старик кротко кивнул.

– А за какое воровство тебя заключили в узилище?

Политическое чутье Дениа подхлестнуло его. Он слишком уж упивался растаптыванием Онгоры и совершил ошибку, смеха ради приголубив старика.

– Ты слишком долго пробыл на солнце, старик.

– Я слишком долго был его лишен, – сказал старик. – У тебя есть возможность оказать мне услугу, – продолжал он, уже усевшись напротив Дениа, – если ты разрешишь мне испробовать на тебе некую силу.

Дениа засмеялся, показав все свои зубы.

– Если ты ко мне прикоснешься, мои люди повесят тебя на ближайшем дереве, – сказал он с внезапной яростью.

Старик ничего не ответил. Дениа понял, что его улыбчатое добродушие не было идиотическим и он расслышал угрозу. Его невинность обладает большой силой, размышлял Дениа, и в этом его привлекательность для меня, ибо давным-давно я взялся выдавить из сердца всю чистоту и безоговорочно казнил доброту в дни моей политической юности. Может быть, старик – это тень моей человечности, вернувшаяся, чтобы посмотреть в лицо своему гонителю.

– Ты должен быть осторожнее, – сказал Дениа со всей мягкостью, на какую был способен. – Я важная особа. Многие дорого заплатили бы, чтобы получить у меня аудиенцию. А потому, что получу я, оказав тебе просимую услугу?

– Видишь ли, я сразу заметил, что у тебя лицо меняльщика, – сказал старик. – Но я хочу доказать, что мои руки лучше моих глаз. Одним прикосновением я сумею различить, какое животное ты прячешь под своей кожей.

Старик протянул руку. Дениа отпрянул.

– Нет! – закричал он. Как уже намекнула его угроза, он не терпел, чтобы к нему прикасались. Вот он мог прикасаться к другим. И он настойчиво застучал в крышу тростью. Однако никто не отозвался, потому что кучер и все прочие слезли на землю и облегчались дальше по дороге. – Ты дерзок, старик. Я фаворит императора.

– Ну, он никогда не умел выбирать с толком, – сказал старик, имея в виду теперь покойного императора Филиппа И. – Что до меня, я никогда не хотел быть его фаворитом, и эта роскошь отчасти причина моего безумия.

– О чем ты говоришь? – спросил Дениа с любопытством, однако старательно от него отстраняясь.

– Раз ты ездишь именно по этому краю, должен предупредить тебя, пусть ты, несомненно, и алчный политик в том или ином, что место это – приют многих демонов и многих зол. – Старик поспешно вылез из кареты наружу. – Мне надобно поскорее обрести доспехи и доброго коня. У меня есть причины полагать, что вон при том дворце имеется конюшня славнейшего из всех боевых скакунов, великого Буцефала. – Старик повернулся, словно на смотру, и промаршировал в ворота конюшни.