Читать книгу - "Как соблазняют женщин. Кухня футуриста. - Филиппо Томмазо Маринетти"

Обычно за кажущейся показной веселостью свадебных обедов скрываются тысяча тревог и постоянное беспокойство: окажется ли брак удачным или нет с точки зрения рассудка, чувственности, плодовитости, карьеры, домашнего хозяйства.

Бесчисленные поздравления взрываются с треском, как петарды, с опасностью как для пальцев, так и для языка.

Теща лихорадочно отвечает на комплименты, советы, сочувственные взгляды и неискренние выражения радости. Новобрачная уже в объятиях ангелов. Тщательно расчесанный новобрачный подается под оливковым маслом. Кузены под уксусом. Подружки невесты – сплошь щетки, гребенки и шпильки зависти.

Детвора до изнеможения лопает конфеты и топчется по флердоранжу, украшающему свадебное платье невесты.

Никто не в состоянии проглотить ни кусочка, не говоря уж о том, чтобы смаковать угощение: всеобщая растерянность препятствует нормальной активности нёба и желудка.

Поэтому за столом правит эквилибристика, царящая в умах.

Супницу с великолепным и всеми любимым супом (рис, фегатини^[120] и фасоль в бульоне из перепелки) подает сам повар, высоко подняв ее, держа тремя пальцами и подпрыгивая на левой ноге. Донесет или не донесет? Возможно, он опрокинет супницу, и пятна на свадебном платье послужат уместной приправой к его дерзкой и чрезмерной белизне.

Все бросаются выводить пятна. Жених проявляет хладнокровие: отлучившись на мгновение, он возвращается с блюдом, наполненным ризотто по-милански с шафраном, щедро приправленным трюфелями цвета детской неожиданности, которое он несет, удерживая равновесие, на голове. Если опрокинуть еще и это кушанье, которое придаст свадебному платью желтоватый оттенок африканской дюны, то со временем оно еще усилит впечатление конца неожиданного путешествия.

Тем временем под одобрительные возгласы известного страстного охотника подают грибы, тонко нарезанные, приправленные зеленью и поджаренные на оливковом масле:

– Я собирал их собственноручно, между куропаткой и зайцем, в пистойских^[121] лесах под проливным дождем. Здесь самые разные грибы, за исключением ядовитых… Если только близорукость не сыграла со мной злой шутки. В любом случае они настолько хорошо приготовлены, что вы можете смело есть их. Я нисколько в этом не сомневаюсь, хотя боюсь, что некоторые из них несут мгновенную смерть.

Естественно, начинается героическое состязание.

– Они великолепны, – говорит невеста.

– Ты не боишься, любовь моя?

– Я боюсь их меньше, чем твоей вероятной измены, гадкий!

В этот момент истошно кричит, держась за живот, франт, дежурный завсегдатай всех свадебных обедов. То ли он прикидывается, то ли вправду корчится от желудочных колик неизвестного, давнего или недавнего происхождения?

Не важно. Все смеются. Большинство набрасывается на грибы. Входит негодующий повар и объявляет, что увольняется, не вынеся смертельного яда оскорблений, а не грибов, которые остаются невиннейшими, проверенными.

Затем всем подают фернет^[122]. Следом, снова под красноречивые разглагольствования охотника, вносят зайцев и куропаток, тушенных в вине. Он собственноручно приготовил их на кухне вместе с другими, почти сгнившими, тухлыми куропатками, с заплесневевшей робиолой^[123] и в роме. Пища охотников.

Гости, озадаченные этими словами, одурманенные сладостным ароматом сточной канавы, жадно едят, обильно запивая пищу барберой и бароло.

Охотник не унимается:

– Вон там – самая крупная из куропаток, я преследовал ее десять километров. С одного пригорка на другой, в той же долине, мне пришлось спуститься к ручью, а потом снова взобраться наверх. Я запомнил ее по красивым красноватым перьям. Теперь она наконец попалась. Совсем как живая, еще слегка шевелится.

– Да она полна червей, вот они и шевелятся, – возражает франт.

Ледяное молчание сотрапезников заменяет обычно несъедобное мороженое, а впрочем, желудки и так достаточно разогреты безудержной эквилибристикой, опасными грибами и шевелением куропаток.