Читать книгу - "Замурованная. 24 года в аду - Найджел Которн"

Розмари сильно привязалась к своей внучке, особенно когда ее собственные дети выпорхнули из гнезда. Фотографии, снятые в один из выходных дней, изображают безвкусно одетую даму в малиновом платье, склонившуюся над ребенком своей «пропавшей» дочери, двухлетней Лизой.

Когда 26 февраля 1994 года – день первого суда над Фредом Вестом, убившим свою дочь Хизер, – многострадальная Элизабет родила на свет Монику, расширение подвала было далеко от завершения и комнаты для малышки все еще не было. Моника, как и Лиза, с самого рождения имела слабое сердце, опять же вероятно из-за наследственности, и ей требовалась операция. Фрицль снова вынес ребенка наверх. Он проделал то же, что и прежде, притворившись перед женой, что нашел малышку на пороге.

Девятимесячная Моника оказалась на Иббштрассе якобы вскоре после полуночи 16 декабря 1994 года – день, когда Мира Хиндли услышала, что никогда не покинет тюремных стен. На этот раз ее не стали оставлять в картонной коробке; ее нашли в Лизиной коляске, оставленной в коридоре дома Фрицль. Через несколько минут зазвонил телефон, и, когда Розмари Фрицль сняла трубку, она снова убедилась, что на том конце находится ее дочь Элизабет.

«Я просто оставила ее у вашей двери», – сказала звонившая. Она снова попросила Розмари позаботиться о ребенке.

Розмари была шокирована, и не только тем, что после долгого молчания дочь снова связалась с ней. Фрицлям только что дали новый, не зарегистрированный еще номер телефона. Как Элизабет удалось узнать его? Розмари даже рассказала об этом полиции Амштеттена. Запротоколирован ее комментарий: это было «совершенно необъяснимо». Объяснение, конечно, было, и самое простое – номер знал Йозеф Фрицль. В этот раз он использовал запись голоса Элизабет, чтобы сделать звонок, но и это не послужило тревожным звоночком для Розмари.

Письмо, найденное со вторым ребенком, гласило: «Мне действительно жаль, что вновь приходится обращаться к вам. Я надеюсь, с Лизой все хорошо. Она, наверное, уже немного подросла. Монике сейчас девять месяцев. Семь месяцев я кормила ее грудью. Сейчас она может есть почти все. Но бутылочка по-прежнему нравится ей больше. Дырочку в соске для нее нужно сделать немного шире».

И вновь страдалица Розмари посчитала, что у ее дочери не было или возможности, или желания растить ребенка, – и ее материнской обязанностью было сделать это для нее. На сей раз супруги не стали удочерять девочку. Вместо этого они приняли Монику на воспитание, потому что так они могли получить более высокое государственное пособие: до 400 евро в месяц.

Очередное пополнение не прошло незамеченным и даже попало в местные газеты. Журналист Марк Перри в подробностях изложил всю историю сразу после Рождества. «Какая из нее мать? – писал он. – Уже второй раз она подкидывает своего ребенка под дверь своим родителям. Может ли мать поступить еще хуже?»

Он даже взял интервью у скрытного герра Фрицля, процитировав его высказывание: «Мы полагаем, что с 1984 года она находится в руках какой-то религиозной группы».

Но ни единая душа, ни один из знакомых семьи не выказал и тени подозрения. На тот момент даже сестра Розмари Кристина, которая ненавидела Фрицля, не озвучивала своих сомнений. «Мы часто говорили об этом, когда виделись, – сказала она. – Я спрашивала: „Розмари, где может быть Элизабет?“ – Я даже сама говорила ей, что она определенно в какой-то секте, где им можно иметь только ограниченное количество детей или не принимают больных детей».

А социальные работники снова проглотили историю Фрицля. И снова губернатор округа Ганс Хайнц Ленце не нашел причин для сомнений. «Если, как считали все и как уверял ее отец, Элизабет жила в общине, – сказал он, – для члена такой общины не составило бы никакого труда привезти Элизабет туда ночью, а для Элизабет – оставить ребенка на пороге, пока ее никто не заметил».

Верили ему и соседи. Говорили, что это было безответственно... «Какой надо быть отвратительной матерью, чтобы бросать детей на улице, – сказала Регина Пенц, которая жила через три дома. – У фрау Фрицль уже было семеро детей. Теперь ей нужно было воспитывать еще и внуков. Это было ужасно».

Через два года Элизабет снова забеременела, на этот раз близнецами. Фрицль снова оставил ее рожать одну. Без ультразвука Элизабет наверняка не знала, что ждет близнецов. Это тем более напугало ее, когда она разрешилась от первого ребенка, а родовые схватки все еще продолжались. Патрик О’Брайен из Королевского училища акушерства и гинекологии сказал, что роды близнецов существенно повысили риск для жизни Элизабет.