Читать книгу - "Верность - Леонид Гришин"

Я хорошо знал эту землю, там вообще гравий находится сверху, иногда его даже Кубань подтапливала, но я согласился. Выбирать было не из чего. Я вызвал своего зама, у того глазищи красные, голова болит, я понимаю, что тот уже опохмелился. И тут я спохватился, думаю: странно, что же мне-то опохмелиться не хочется? Да и голова уже не болит…

Оговорили с замом. Договорились завтра обсудить на правлении.

Домой приехал поздно вечером. Жена собрала ужин. Она видела, какой я вчера пришёл, поэтому поставила на стол бутылку водки. Представляешь, меня аж передёрнуло, до того мне её не хочется. Думаю, это мне-то, который никогда не отказывался выпить. Думаю: дай-ка я всё-таки попробую налить. А у меня, понимаешь, такое отвращение, такая неприязнь, что трудно объяснить. Говорю, убери её с глаз, не могу на неё смотреть. Жена удивилась, но с удовольствием убрала её со стола.

На следующий день я собрал правление колхоза, объяснил предложение, рассказал о том, как можно сохранить колхоз, – всё, как вчера Пётр Васильевич говорил. Ещё для большего убеждения я пригласил Ивана, которого вчера Пётр Васильевич за пять минут убедил, что из колхоза выходить нельзя. Иван сидел в уголке, слушал, а потом поднялся и сказал:

– Вы тут как хотите, а колхоз должен остаться колхозом. Никакой казак не будет лопатой работать, надо технику. Гуртом будем работать, не надо никакой делёжки. Надо работать колхозом.

Это было, конечно, грубо сказано, но с пониманием. На том и порешили. Решили, что мы эти неугодья у Кубани продадим. Продадим официально, через банк. Правление приняло решение, но его надо было утвердить ещё на колхозном собрании.

На следующий день мы объявили о колхозном собрании. На удивление собрание прошло в единогласии. Так что я диву давался: никогда такой трудный вопрос не решался так быстро, а решение не принималось единогласно.

В дальнейшем события развивались так: на этом же собрании Пётр Васильевич предложил, чтобы приняли в колхоз на должность финансового советника Аркадия – молодого человека лет тридцати пяти. Никто не возражал.

Поехали в Армавир, оформили в банке куплю-продажу на эту землю. Фирма АО «Прогресс» официально приобрела по документам землю. Банк всё проверил. Никаких вопросов не возникло, и мне перечислили деньги, вернее, не мне, а на счёт колхоза. С Петром Васильевичем было условлено, что обо всех финансовых делах должен знать Аркадий, то есть он участвует во всех финансовых операциях, и обязательно на всех платёжках должна быть его виза. Нас это не очень обременяло, поскольку он, этот Аркадий, оказался очень толковым парнем, умел видеть всё вперёд. Я даже больше скажу – девяносто восьмой год, знаешь, что за год был, тем более август… А он то ли проныра, то ли так просчитал всё: он в июне мне сказал:

– Все деньги переводи в валюту.

– Как же в валюту?! Чем я буду рассчитываться?

Представляешь, как он угадал! Мы деньги перевели в валюту, и это нас спасло. Но я не буду объяснять, что из этого получилось…

…Он с аппетитом ел, без выпивки, естественно. Никакой выпивки у него не оказалось, он продолжал рассказывать:

– Короче, закрутилось, завертелось…

…Аркадий оказался человеком, который всё видит наперёд, всё предусматривает. То организовывает строительство, причём как у нас строилось раньше в колхозе? Нанимали бригаду шабашников, они что-то строили, что-то воровали… В общем, долго и нудно. Здесь же по приглашению Аркадия приезжала фирма, у них всё было отточено, всё отработано. Настолько всё быстро строилось, что я диву давался. Буквально вчера приезжал, ещё фундамент делали, а сегодня смотрю: уже и крыша возведена. С техникой было ещё интереснее: откуда мог знать Аркадий, как мог предвидеть? Вчера закупил станки, а сегодня, смотришь, уже приходят комбайн и трактор. Ещё он мне сказал:

– Покупай у соседних колхозников паи, не дай людям себя обмануть! Причём за паи предлагай приличную цену.

Тут, конечно, в соседних колхозах, в которых раздали паи, народ стал спиваться. Я вначале опасался скупать паи чужих колхозников, а потом вижу, что это и людям на пользу, и нам, как говорится. Увеличиваются фонды, тем более что земли там были хорошие. Также в этих соседних колхозах мы скупали технику.

Пришла уборочная, закрутилось, завертелось всё. После уборочной мы разделили на паи и предложили колхозникам, чтобы они сами решали, кто сколько себе на хозяйство хочет взять: сколько зерна, масла, сахара. А то, что останется, мы можем купить. К примеру, излишки зерна, которые не нужны для собственных нужд колхознику, грубо говоря, мы готовы были у них купить по пять рублей. Здесь, конечно, посредников всяких разных понаехало, понимаешь, как вороньё набросилось на колхозников, начали их уговаривать:

– Раз у вас колхоз покупает по пять рублей, мы по восемь-десять рублей купим.

Но у нас было условие – отпускать зерно только с моей подписью.

В тот раз у меня был Аркадий в кабинете, а тут Иван заходит:

– Председатель, подписывай мне бумагу, я своё зерно продал в два раза дороже, чем покупаете вы.

Аркадий посмотрел на него внимательно и спросил:

– А можно мне посмотреть, по каким ты документам продал?

– Да всё официально, вот договор, здесь всё чётко написано.

Аркадий взял этот договор, прочитал, посмотрел и говорит:

– Вас обокрали, у вас забрали зерно, а вы ни копейки не получите.

– Дык, як же так?

– Да вот так! Вы просто отдали бесплатно своё зерно. Мы покупаем у вас по пять рублей, а вы отдали его посреднику бесплатно.

– Дык, як так? Тут вот! Написано.

– Да, написано, только вы не все прочитали. Здесь мелким шрифтом сказано, видите?

– А что там написано?

– Здесь написано, что вы своим транспортом должны это зерно поставить на элеваторы в городе Батайске за свой счёт.

– Дык, як так? Он же вот написал – по десять рублей берёт.

– Да, по десять он вам заплатит, только заплатит в городе Батайске, когда вы туда привезёте это зерно, сдадите на элеватор, заплатите за хранение.

– Дык, як так?

– Так здесь написано: вы на своём транспорте, вам я могу посчитать, сколько стоит машина, чтобы до Батайска отправить зерно. Вот и получается, что мы бы у вас зерно по пять рублей, а вы продали (тут Аркадий сразу посчитал) за тридцать копеек.

– Як так?

– А вот так вот! Прочтите! И смотрите!

– Дык, я его, я его…

– Вы ничего не можете сделать, вы подписали документ. Согласно закону вы должны выполнять свои договорные обязательства.

Иван стоял опешив. Его глаза округлились:

– Дык, як же так, як же так?

Вот так получилось. Я обратился к Аркадию:

– А можно что-нибудь сделать?