Читать книгу - "И пели птицы... - Себастьян Фолкс"

На лестнице раздался звук мужских шагов, и взгляд Изабель, которая в ожидании ужина сидела с шитьем на софе, мгновенно вспорхнул вверх. В гостиную вошел Стивен.

Он коротко пожал протянутую ему Азером руку и повернулся к Изабель, чтобы пожелать ей доброго вечера. Когда она увидела строгое выражение его спокойного смуглого лица, дыхание ее немного сбилось. Его способность владеть собой показалась ей несокрушимой.

Во время ужина Стивен не обратился к Изабель ни с единым словом и даже не смотрел в ее сторону, если мог этого избежать. А если не мог, глаза его оставались настолько пустыми, что она со страхом читала в них безразличие и даже враждебность.

Маргерит входила, подавала блюда и снова уходила, а Азер, который был много веселее обычного, рассказывал о своем плане посвятить целый день рыбалке, — замыслом этим он собирался чуть позже поделиться с Бераром. Они могли бы поехать поездом в Альбер, нанять там двуколку с пони и устроить пикник в одной из деревень неподалеку от Анкра.

Грегуара идея отца воодушевила.

— А можно мне удочку купить? — спросил он. — У Гуго и Эдуара есть свои удочки. А у меня нет.

— Уверена, мы сумеем что-нибудь подыскать для тебя, Грегуар, — сказала Изабель.

— А вы увлекаетесь ловлей рыбы, месье? — спросил Азер.

— В детстве увлекался. Ловил на червя или на кусочек хлеба. Часами просиживал у большого пруда в парке, соседствовавшем с огромным домом, в котором я тогда жил. Приходил туда с деревенскими мальчишками, мы сидели на берегу и в ожидании поклевки рассказывали друг другу всякие истории. Жители деревни верили, что в этом пруду обитает огромный карп. Отец одного из мальчишек видел его и даже едва не поймал — во всяком случае, так он рассказывал. Крупная рыба в пруду определенно водилась, иногда и нам удавалось что-то поймать. Беда в том, что нас вечно гнали оттуда, поскольку это было частное владение.

Изабель слушала его не без некоторого изумления, — Стивен впервые за время пребывания в их доме обратился к ее мужу со столь пространной речью. Если не считать того немногого, что он рассказал ей и Лизетте за обедом, Стивен в первый на ее памяти раз заговорил о себе и о своем детстве. И чем дольше он говорил, тем, казалось, сильнее увлекался своим рассказом. Он не сводил глаз с Азера, и тому приходилось ждать, держа перед собой вилку с кусочком телятины, когда Стивен закончит.

А Стивен продолжал:

— В школе времени на рыбалку у меня уже не оставалось. Да я и не уверен, что мне хватило бы терпения. Думаю, она привлекает только тех мальчишек, которые любят от скуки собираться вместе — это по крайней мере дает им возможность поделиться друг с другом тем новым, что они узнали о мире.

— Что же мы будем рады, если вы присоединитесь к нам, — сказал Азер и наконец отправил телятину в рот.

— Вы очень добры, но, боюсь, я и так злоупотребил терпением вашей семьи.

— Вы просто должны поехать с нами, — заявила Лизетта. — Попробовать знаменитый «чай по-английски», которым славится Тьепваль.

— Вовсе не обязательно принимать решение сию же минуту, — сказала Изабель. — Не хотите еще телятины, месье?

Она гордилась Стивеном. Он превосходно говорил на ее родном языке, был изысканно вежлив, а теперь еще и о себе кое-что рассказал. Ей хотелось показать его людям, похвастаться им, погреться в лучах одобрения, которое он заслужит. И при мысли о том, насколько далека она от возможности сделать это, сердце ее сжималось. Ее избранником был Азер: именно им ей надлежало гордиться, с ним делить блеск его славы. Как долго удастся ей вести эту фальшивую игру, гадала Изабель. Возможно, их со Стивеном попытка отвернуться от истинного положения дел с самого начала обречена на провал? Впрочем, драма притворства не только пугала Изабель, но и опьяняла пониманием того, что они играют ее вдвоем.

Красную комнату они покинули около пяти, с того времени она со Стивеном не разговаривала. И потому не могла сказать, что происходит в его голове. Возможно, он уже сожалеет о случившемся; возможно, получив то, что хотел получить, он и думать о ней забыл.

Ей же, несмотря на исступление счастья и страха, следовало позаботиться о вещах практических. Одеться перед выходом из красной комнаты так, чтобы порванная блузка не бросалась в глаза. Снять с кровати покрывало и простыни и незаметно доставить их в моечную. Проверить, не осталось ли в комнате следов прелюбодеяния, и перепроверить это еще раз.

Изабель заперлась в своей ванной комнате — все знали, что она принимает ванну дважды в день и нередко именно в это время, — и разделась. Блузка порвана безнадежно, от нее надлежало незаметно избавиться. Бедра Изабель оказались липкими от семени, которое Стивен оставил в ней, но которое впоследствии вытекло. Оно запятнало шелковые панталончики цвета слоновой кости, которые мать купила для нее в Париже, на рю де Риволи, в приданое. Омываясь в ванне, Изабель обнаружила у себя между ног и другие оставленные Стивеном следы и не без затруднений оттерла эту подсохшую глазурь. Все-таки больше всего ее заботило кроватное покрывало. Постельным бельем ведала обстоятельная Маргерит, решавшая, когда и в какой комнате его следует менять, хотя занималась этим, как правило, мадам Бонне. Возможно, стоит довериться одной из них. Изабель решила завтра дать Маргерит выходной, постирать и выгладить простыни своими руками и перестлать постель в красной комнате прежде, чем кто-нибудь туда заглянет. Покрывало можно просто выбросить, сказав, что оно ей надоело. Мужа такое ее импульсивное поведение раздражало, однако он привык считать его обычным для супруги. Пятна и иные вещественные свидетельства того, что произошло сегодня после полудня, — даже обнаруженные ею капельки собственной крови — не вызывали у Изабель отвращения. Жанна научила ее ничего не стыдиться, и в этих оставленных ею и Стивеном следах она видела знаки близости, сладко теснившие ей сердце.

От парадной двери донесся звонок: пожаловали Берары, Маргерит пошла открыть им. Азер решил продолжить вечер в гостиной или в одной из небольших комнат первого этажа, куда он по временам приказывал Маргерит принести кофе, мороженое и пирожные. Однако Берар был ныне тяжеловесно тактичен.

— Не позволяйте нам портить чудную семейную сцену, Азер. Позвольте мне опустить мою тушу вон в то кресло. Если, конечно, малыш Грегуар будет столь любезен, что… Вот именно, теперь мадам Берар может сесть слева от меня.

— Но вам было бы гораздо уютнее, если б…

— Нет, так мы не будем чувствовать, что причинили вам неудобства. Тетя Элиза согласилась составить нам компанию лишь при условии, что мы заглянем к вам по-соседски, не как гости, требующие — хотя бы в каком-то отношении — особого приема.

Берар уселся в кресло, освобожденное Лизеттой, которой мачеха разрешила уложить в постель Грегуара. Она чмокнула отца в щеку и выскользнула из комнаты. Ей хоть и понравилось изображать этим утром взрослую даму, однако и положение ребенка сулило порой определенные выгоды.

Стивен позавидовал Лизетте. Он совершенно спокойно мог оставить две семьи наедине друг с дружкой, собственно говоря, они, пожалуй, именно это и предпочли бы. Но пока у него сохранялась возможность смотреть на Изабель, уходить он не хотел. Фальшь их положения особой тревоги ему не внушала, он был уверен: случившееся изменило все необратимо и их положению в обществе тоже рано или поздно придется измениться, чтобы отразить эту новую реальность.