Читать книгу - "Новая инквизиция. Кто мешает русскому прорыву? - Максим Калашников"

Самообман – штука опасная. Нельзя рассчитывать на то, чего не существует. Нельзя закрывать глаза на то, что происходит, и то, что так или иначе придется делать.

Друзья мои! Мы можем засвидетельствовать: есть изобретения и открытия, придти с докладом о которых в собрание современных научных мужей (в ту же РАН, например) – все равно, что пытаться рассказать о теории эволюции или об известном теперь строении Вселенной в синклите католических кардиналов году этак в 1410-м. И там, и там тебя объявят опасным еретиком. Правда, в нынешнем мире тебя не поджарят заживо, но это – единственная разница. Есть вещи, существование которыхуже бесспорно и обнаружено вполне научным путем, однако которые начисто отрицаются материалистической наукой нынешнего типа. Совершенно также, как когда-то открытия Галилея, например, преследовались религией, в Средние века вобравшей в себя науку и сделавшей ее служанкой церкви.

Как пишет создатель проекта «Вторая физика» Владислав Жигалов, существует «страх выйти за границы дозволенного. Есть очень распространенный миф: наука смело исследует еще не освоенные территории, и чем смелее, ярче и необычнее полученный результат, тем ближе первооткрыватель к Нобелевской. Здесь общество пребывает в серьезном заблуждении. Вся история науки блестяще подтверждает тезис о том, что истина рождается как ересь, а умирает как предрассудок. Ересь же во все времена строго карается – пропорционально степени этой ереси.

Можно схематично представить зависимость готовности принять научным сообществом новое знание от его смелости и новизны. Эта зависимость напоминает нормальное распределение: самые смелые идеи, находящиеся довольно далеко от ожиданий основной массы ученых, воспринимаются с великим трудом, как и те идеи, которые не имеют вообще никакой новизны. Между ними есть некоторый максимум принятия результатов. Промежуточные по новизне результаты принимаются наиболее охотно. Продвижение в предсказуемом направлении, желательно в некоторой модной в данный момент времени области, – вот проверенный рецепт успеха в современной науке.

Но не дай бог совершить большое открытие там и тогда, где научное сообщество не готово его принять. Победителей будут судить очень предвзято и очень жестко, и в некоторые эпохи могут вынести самый настоящий смертный приговор, хотя чаще всего все ограничивается отказами публикаций в рецензируемых мейнстрим-журналах и заявок на гранты. В наше время существует очень четкая граница в научных исследованиях, переход которой карается отлучением от научной церкви: граница парадигм. И существует очень сильный страх перед тем, чтобы не то что переступить ее, но даже двигаться по направлению к этой тщательно охраняемой границе. Каков механизм этого страха, и где его корень?»

В. Жигалов, как вполне советский ученый, видит, как и мы, три парадигмы развития науки.

Первая – религиозно-мистическая. Ну, то самое состояние науки как служанки церкви. Непререкаемый авторитет Священного писания, отцов церкви и объявление непогрешимой истиной положений философов, признанных церковью. В ту пору, конечно, были величайшие достижения человеческой мысли, но Великая чума четырнадцатого века, опустошившая Европу, показала, что такая наука не в силах решить проблем элементарной санитарии.

Вторая парадигма – материалистическая. Та, что смела религиозно-мистическую и обеспечила человечеству небывалый взлет могущества. Материализм рассматривал сознание как сугубо производное от материального. Объективная реальность (вспомним ленинское определение) есть то, что существует вне зависимости от нашего сознания и дано нам в ощущение.

– Материализм всем хорош, и даже послужил фундаментом для современной западной цивилизации, – говорит Владислав Жигалов. – Однако он до сих пор не смог объяснить феномен сознания человека и сам феномен жизни. И он совершенно не годится для объяснения некоторых твердо установленных научных фактов. Факты эти крайне неудобны для любого материалиста. В основном речь идет о непосредственном влиянии сознания на физическую реальность – то, что стало принято называть психофизикой. Добавим сюда феномены воздействия на физические объекты по их информационному образу (фотографии), и обратный процесс – считывание «скрытых параметров» объекта по фотографии. И это не фантазии, это твердо установленные научные факты, некоторые из которых уже используются на практике в промышленных технологиях. Например, в геологии.