Читать книгу - "Зачем? - Елена Черникова"

- Можно сказать, что да. Но вы не бойтесь: воздушно-капельным путём это скорее всего не передаётся. - Мария всё-таки заметила в глазах у Галины короткий всполох осторожной тревоги.

- А зачем вас ищут? Лечить? - спросил Николай.

- Это не лечится.

- Изолировать от общества?

- В лучшем случае, - сказала Мария.

- А в худшем? - немного удивилась Галина. - Не убивать же человека, которого какой-то дрянью заразили нечестные люди! Это их надо ловить!

Мария выбралась из кресла, подошла к окну, полюбовалась на пламенеющие купола Храма Христа Спасителя. Причитания Галины почему-то придали ей храбрости. "Какая разница - сегодня, завтра! Всё равно все узнают когда-нибудь! Мне-то уж действительно всё равно: сегодня или завтра. Или через сто лет!"

Обернулась и отрезала:

- Эта дрянь - бессмертие.

...Тишина всего дома смодулировала в другую тональность. Всем участникам немой сцены послышался далёкий звон. Мария невольно покосилась на Храм, что сиял у неё за спиной, отражаясь во всех поверхностях комнаты, - будто зазвонили к службе, и пошёл великий грохот монохорда, высочайшим валом, и воды всех морей выплеснулись на всю сушу Земли.

Николай ещё в Новосибирске, у билетной кассы, чувствовал приближение какого-то состава - кроме того поезда, на котором собирался в путь с женой. Конечно, интуиция - дочь информации, как полагают психологи, авторы учебников. Да и повод, по которому они с Галиной собрались в Москву, давал возможность пошевелить мозгами. Шутка ли: постоять ночью на Красной площади с ленинской кассетой и проверить своими шестыми-седьмыми чувствами истинность либо ложность контактёрских сообщений и тому подобное. И когда к ним Мария с сумками подошла, жалкая, но хорохорящаяся, он тоже что-то почувствовал, но - по обыкновению - не поверил. Он уважал документы, предметы материальной культуры, археологические черепки, кости трудопринуждённых Энгельсом обезьян и даже бездоказательный бред Дарвина. Последний странно убедил Николая в своей эволюционной теории только тем, что ради так называемой науки отказался от карьеры священника.

Галина, как сказано выше, почитывала другие книги, уважая мнения разных авторов. Плюралистка, понимаешь ли. Российские женщины вообще лабильнее мужчин в мировоззренческих проблемах, а Галина ещё и учительница, историк, а дети на уроках стали задавать такие вопросы!.. И ни в одном учебнике нет ответов.

Названные различия в способах познания мира не мешали супругам жить дружно и даже счастливо. Оба беззаветно любили Россию и по вечерам частенько вели беседы, обмениваясь опытом: кто что ещё нашёл нового хорошего о Родине, дабы сообщить сначала супругу, а потом детям в школе. Поставят самовар и давай меняться находками!.. Собирали по крупицам, по газетам, редким книгам, архивам, по чердакам брошенных деревень, по надписям на заборах и в подъездах, словом, где попало, но - всё в одну большую прекрасную копилку любви к Родине. Иногда лишь под утро успокаивались.

Сегодня, 6 февраля 2003 года, распивая чай с прекрасной полузнакомкой, на груди которой спят белые крысы, супруги Николай и Галина, неосмотрительные вояжёры и гостеприимные русаки, получили проблему, на решение которой внезапно перешла вся их жизнь со всем накопленным скарбом - как душевным, так и материальным. Навсегда.

...По праву старшего первым отозвался Николай:

- Ещё чайку?

- Маша, вы, случайно, не в генетике работали? - робко спросила Галина.

- Да. А что? - пожала плечами Мария. - Я лично знаю людей... с той же проблемой, которые никакого отношения к нашему институту не имели.

- Да вы что? Есть и другие? - вскрикнула Галина. - Это же... это...

- Галя, помолчи минуту, - неожиданно приказал муж. - Я думаю, надо всё обдумать, перепроверить. Может, и не так всё плохо.

- Почему же плохо, Коля? - разгорячилась Галина. - Маша увидит светлое будущее!

- А ведь ты, Галина, умная женщина. По крайней мере была до сих пор, - сказал муж.

- Николай, можете проверить хоть сейчас, - горестно усмехнулась Мария. - Один добрый молодец на моих глазах проверил себя. Вышел с балкона во двор. С десятого этажа. А через пять минут уже поливал меня холодной водой, чтоб очухалась.

- Но здесь только третий этаж, - простодушно заметила Галина. - Или седьмой? Ой...

Мария и Николай невольно засмеялись.

- Хорошая ты баба, Галка, - заметил муж. - Маша, а ваш хвостатый спутник - он тоже... пострадавший на научной ниве?

- К сожалению, да. Его проверили посильнее, чем... с балкона.

- Маша, а почему вас ищут? - спросила Галина. - Вы же не виноваты, что у вас...

- Вот-вот, Галина, у меня. - Мария поёжилась, как от мороза. - Тут несколько обстоятельств. Во-первых, как говорит мой муж, очень умный человек, если вам на голову упал кирпич - значит, вы сами его об этом попросили. Во-вторых, он мне успел позвонить на работу и велел бежать - значит, есть основания. В-третьих, одна мудрая женщина, Дуня, узнав об этом заражении, сначала расплакалась, а потом вдруг нафантазировала очень любопытную перспективу. Мне бы такое в голову не пришло. А ей пришло следующее: если поймать меня и разделать на кусочки, то можно торговать бессмертием, как оружием. Ведь я бессмертна не только в цельности, но и каждая моя молекула...

От каждого её слова Галина вздрагивала, как от землетрясения. Преподаватель неточной науки, истории, эта добрая женщина любила на досуге попредставлять себе что-нибудь в сослагательном наклонении. В книжках, конечно, написано, что история не терпит всяких там если бы, но почему ж не покрутить известнейшие сюжеты в неизвестных направлениях? Например: а что, если бы Наполеон, вторгаясь в Россию, заболел холерой? Или влюбился бы в русскую крестьянку до помрачения рассудка? Чушь, конечно, однако эти упражнения очень ей нравились. Они были тем более увлекательны, что преподаватель-то - не просто человек со сведениями. Учитель истории в провинциальной российской школе - это фанат своего дела, он очень глубоко в материале, он всё читал. Воображение начитанной русской женщины, учительницы, сибирячки, - это вообще отдельная тема, требующая нескольких докторских диссертаций.

И пока Мария, стоя у окна спиной к Храму Христа Спасителя, рассказывала супругам свою историю, Галина воочию представила себе наиближайшее будущее в нескольких вариантах. Каждый начинался, естественно, с её любимого если.

Николай, в свою очередь, тоже вздрагивал, но, скорее, отражённой дрожью, поскольку чувствовал состояние жены. Он знал о её страсти к историческому фантазированию: сам не один раз обрывал её на полуслове, хватался за голову и умолял прекратить квазинаучное поведение. И сейчас он прежде всего беспокоился не за себя и даже не за Марию, а за жену, которую на глазах засасывало в пучину исторического приключения наяву, а это как раз и есть осуществление всех её надежд. "Лучше б моя Галина, как многие современные дуры, про мужика с картинки мечтала!" - в отчаянии подумал несчастный муж, трезво отдающий себе отчёт в том, что именно его жена никогда не будет читать глянцевый женский журнал, наполненный тайнами современного секса, поскольку всё её существо занято куда более жгучими тайнами.