Читать книгу - "Фигня - Александр Житинский"

Алексей медленно оседал в российском знамени, пока оно не покрыло его с головой.

Ольга нашла его там, заглянула сверху в дырку. Алексей был бледен, как мел.

– Как ты думаешь, сколько мне удастся продержаться? – прошептал он.

– До первого удара, – прямо сказала Ольга. – А ты уворачивайся. Ты легкий, а они, смотри, какие неповоротливые!

– Я буду уворачиваться… – прошептал он.

Особенно страшное впечатление производил итальянец Бузатти. Он уже раздавил шведа, которого вчетвером унесли с ринга, разбил о свое могучее колено морды двум неграм и выбросил за канаты, как пушинку, болгарина. Весь в крови соперников, он яростно рычал, продвигаясь к финалу.

Алексей наблюдал за ним, как наблюдает из окопа новобранец за движущейся на него колонной танков. Он высунул голову и руку из знамени, попросил Ольгу:

– Дай лист бумаги и авторучку.

Ольга достала из сумочки блокнот, вырвала лист. Алексей пристроился писать письмо на обложке блокнота.

«Дорогая мамочка!

Пишу тебе перед выступлением по Бадди Рестлингу. Все же пришлось выступать, хотя материал для меня незнакомый, немного волнуюсь…»

Бузатти в это время добивал поверженного турка ногами в живот. Слышался хруст турецких костей.

«…Встретили меня хорошо, аплодировали. Я один представляю всю Россию. За нее, как говорится, не жалко и голову сложить. Но это я к слову. Тебе передадут вазу, не удивляйся. Отдай три тыщи рублей, которые я занимал у Семендяева. Здесь было очень интересно, узнал много нового. Целую тебя, милая мама! Прощай. Твой Алешка.»

Он сложил листок вдвое, надписал адрес.

– Отошлешь дома, – сказал он, передавая листок Пенкиной.

Она кивнула. Слезы стояли у нее в глазах.

Мужчины-интерполовцы сидели молча, закусив губы. Вспоминали ОМОН. Здесь очень пригодился бы батальон ОМОНа. Иначе с этими зверями не справиться.

Бузатти только что свернул шею японцу и вышел в полуфинал, где его соперником был негр из Камеруна. Тоже изверг рода человеческого.

Они сшиблись в центре ринга с таким звериным воплем, что Алексей на секунду потерял сознание. Когда он открыл глаза, камерунец в прыжке вонзал обе черные ноги, похожие на железнодорожные шпалы, в живот сопернику. Но Бузатти и ухом не повел. Кстати, у него не было уха, ему его откусили в семьдесят девятом году на чемпионате Европы. Оттолкнувшись от канатов, он устремился лысым черепом вперед и с хрустом вонзил его в плоский мясистый нос негра.

Лысина стала красной от крови. Негр зашатался, потрясенный в прямом и переносном смысле слова. А Бузатти, не теряя ни секунды, ребрами ладоней с двух сторон ударил его в шею. Глаза негра выскочили из орбит, на секунду осветив своими ослепительно белыми белками окружающее пространство. Негр автоматически провел ответный удар коленом в пах Бузатти, но тут же получил громадную оплеуху ладонью по челюсти и упал на спину. Бузатти взвился в воздух, сгруппировался и десятипудовым фугасом устремился вниз.

Пока он падал на растопырившего зенки камерунца, в зале была гробовая тишина. Слышно было лишь то, как от волнения икнул Алексей. Тело Бузатти с запасом кинетической энергии в десять мегатонн тротила упало на негра, что-то крякнуло, зашипело и испустило дух.

Все было кончено. Соперник Заблудского определился. Точнее, не соперник, а убийца.

Бузатти, помахав окороком руки, отправился перекусить. После каждого боя он съедал пять отбивных с кровью и выпивал галлон пива.

Жить Алексею осталось ровно пять отбивных и один галлон.

Однако он взял себя в руки и, когда судья-информатор объявил, что для финального боя на ринг вызывается представитель России, эффектным жестом скинул с плеч знамя и побежал по проходу к рингу.

Стремление к эффектам его и спасло. Он хотел попасть на ринг так, как это делало большинство тяжеловесов. Они просто кидали свое тело на верхний канат, переваливались через него и, получив толчок от распрямившегося каната, оказывались одним прыжком в центре ринга. Алексей хотел повторить этот трюк, прыгнул грудью на канат, но перевалиться в силу малой инерции тела не удалось, и канат просто отбросил его назад, в зал. Алексей описал дугу в воздухе, перелетел через подиум и рухнул в проходе, поломав затылком спинку стула. Как подьячий Крякутный, когда учился летать с колокольни.

Его подняли. Кроме вздувшейся шишки на затылке, Алексей получил открытый перелом предплечья.

– Повезло дураку… – пробормотал Вадим. – Отделался легким испугом.

– За державу обидно, – сказала Ольга.

Многотысячный зал, жаждавший крови, разочарованно загудел. Крови было мало.

И тут Иван Середа, подхватив оставленное Заблудским знамя, которое развевалось за ним, как плащ Александра Македонского в рекламном клипе банка «Империал», коршуном слетел к рингу и, юркнув под канаты, оказался рядом с рычащим от нетерпения Бузатти. Он был итальянцу по подмышки.

К Ивану подскочил рефери.

Иван что-то коротко сказал ему непонятно на каком языке, последовало короткое совещание судей, после чего информатор объявил:

– В команде России замена. Вместо получившего травму Алексея Заблудского выступает запасной Иван Середа. Согласно положению, штраф за проигрыш увеличивается в этом случае до двухсот тысяч долларов.

– Не потянет министерство внутренних дел такую сумму, – сказал Вадим.

– А ФСБ потянет? Иди на ринг! – блеснула глазами Ольга.

Алексея унесли в медпункт, секунданты уже готовили Ивана к схватке. Бузатти из своего угла изучал соперника.

Когда Ивана раздели до синих сатиновых трусов, выяснилось, что он мог бы рассчитывать на пять баллов по боди. Крепкий был мужик, из Рязанской области.

Кроме трусов, на нем остались черные носки, что придавало Ивану особенно боевой вид.

Соперников свели в центре, они пожали друг другу руки. Бузатти смотрел на Ивана сверху, как на таракана, выползшего неизвестно откуда. С удивлением и некоторой настороженностью.

Ударил гонг. Бузатти растопырил ручищи и двинулся на Ивана, издавая истошный вопль:

– А-аа!

– Хуй на-аа! – звонко закричал Иван и, быстро обежав соперника, сунул ему ногой в носке промеж лопаток. Все-таки хорошо его учили в школе милиции. Растяжка не подвела, носок сверкнул в воздухе, как молния. Бузатти оглянуться не успел.

Публика зааплодировала. Это была какая-то новая тактика.

Бузатти повернулся к Ивану с некоторым недоумением. Комариный укус носка он не ощутил. Увидев соперника, он поднял кулак и занес его над головою Ивана с явным намерением опустить на темя, но Иван, уклонившись от этого предложения, схватил просвистевший в воздухе кулак Бузатти и мигом вывернул гиганту руку за спину по своей старой милицейской привычке.