Читать книгу - "Летучий Голландец - Андрей Матвеев"

Дверь была заперта.

А рядом висела черная табличка, на которой золотыми буквами было написано пять слов.

«Краевой центр репродукции и генетики».

Банан подергал дверь, затем постучал.

Безрезультатно.

Сегодня суббота, у сотрудников выходной.

Должен быть сторож, но он или заснул, или ушел.

До вечера.

Банан посмотрел на окна — наглухо задраены, попасть внутрь не представлялось возможным.

Если не учитывать, что когда-то он знал здесь все ходы и выходы.

Море, водоросли и ракушки вылетели у Максима из головы.

Он обошел здание слева, перемахнул через невысокий штакетник и очутился на заднем дворе.

Когда-то при школе была кочегарка, дверь туда не закрывалась — он это помнил, потому что через нее сбегал с уроков.

Кочегарка давно не функционировала, но дверь в то помещение виднелась, она была прикрыта, однако неплотно.

Он потянул ее на себя, дверь скрипнула и отворилась.

Пахнуло сыростью и чем-то еще, чего он не мог, да и не хотел определить; может, утраченным запахом прошлого?

Ноги сами вспомнили дорогу, Максиму даже не пришлось напрягать мозги.

Он спустился по темной лестнице в не менее темный подвал, повернул налево, прямо, снова налево, толкнул черную дверцу.

И оказался там, где когда-то была школьная столовая, а сейчас размещался какой-то склад — банки, склянки, запакованные ящики, тюки, наваленные один на другой.

И виднелась еще одна дверь, которая вела в школьный коридор, под лестницу: выходишь и поднимаешься на второй этаж.

Что он и сделал.

Нижний коридор был пуст. Банан на всякий случай снял ботинки, подумал, связал их шнурками — так удобней нести.

И осторожно, на цыпочках, начал взбираться наверх.

Здесь все изменилось, кроме стен.

Они были такие же светло-зеленые, но двери в классы сменили на металлические, покрашенные желтовато-белой краской, и на каждой виднелась табличка.

Лаборатория № 1, № 2, № 3 и так далее, и так далее…

Банан дернул ручку первой двери, она была заперта были заперты вторая, третья и четвертая.

Зато пятая подалась, он потянул тяжелый металлический блок на себя, тот беззвучно распахнулся, Банан вошел в комнату, огляделся и понял, что когда-то здесь был его класс.

Теперь на месте доски висели горшки с вьющимися зелеными растениями, покрытыми меленькими, невзрачными розоватыми цветочками.

На окне висели жалюзи, Максим прикинул, стоит ли их поднять, и решил, что не стоит.

Из коридора пробивался свет. Были хорошо заметны большие металлические цилиндры, расставленные по комнате вместо парт.

Банан положил ботинки на пол и все так же тихо, на цыпочках, приблизился к самому дальнему цилиндру.

Сверху поворачивающаяся ручка, радом с ручкой — бумажка, приклеенная скотчем.

И на ней — четыре цифры.

Судя по всему, дата.

Последняя цифра была на два меньше той, что обозначала год, когда Палтус поступил в таинственный ВКУППВКР и исчез.

По спине опять поползли мурашки, затем Максим услышал громкий смешок.

Он обернулся и увидел ухмыляющуюся рожу Адамастора, который, впрочем, испарился так же быстро, как и возник.

Цилиндры стояли в непонятном порядке, цифры На следующем уводили Банана на два года вперед от того, в котором пропал Палтус.

Максим обошел цилиндры по очереди, их было восемнадцать, нужный отыскался в самом конце класса, на месте парты, где сидел Славка.

Все правильно.

Последняя цифра маркировки — именно та, которую он искал.

Цилиндр никелированный, а ручка на его крышке — черная.

Не просто ручка, нечто вроде старомодного вентиля: вертишь против часовой стрелки — он закрывает, по часовой — открывает.

Банан взялся за большой черный вентиль и попытался повернуть его в нужном направлении.

Безуспешно!

Тогда он начал поворачивать вентиль в другую сторону, и тот с трудом, но послушался.

Его явно давно не трогали. Несколько месяцев.

Или даже — пару лет.

Впрочем, навряд ли: надо ведь периодически проверять, что происходит там, внутри.

Сейчас и Банан увидит, что там происходит. Отвернет вентиль до конца и откинет крышку.

Крышка негромко лязгнула, когда он потянул ее на себя; изнутри пахнуло холодом.

Как большой термос, только без пробки: двойные стенки, между которыми — бесцветная жидкость, курящаяся студеным дымком.

А посередине — нечто вроде револьверного барабана на стойке, вместо патронов в гнезда вставлены ампулы.

И возле каждого гнезда — маркировка.

XYZ. 132.

XXY. 221.

YZX. 314.

В барабане двенадцать ампул, и которая из них нужна Максиму — не понять.

Придется искать базу данных, нынче в любой шарашке имеются базы данных, без них как без рук.

Банан прикрыл бак и выскользнул из класса.

В торце коридора виднелось помещение за стеклянной перегородкой.

Скорее всего, это там.

Открыть дверь не составило труда — Банан спустился обратно в подвал и подобрал там кусок жесткой проволоки.

Он не суетился, он уже понял, что если сторож и появится, то нескоро.

За дверью обнаружились столы, на столах — компьютеры.

Он включил тот, что помощнее, процессор зашуршал, через полминуты засветился экран монитора.

Естественно, машина затребовала пароль.

Банан ухмыльнулся.

Не то чтобы он был компьютерным асом, но друзья-специалисты рассказывали ему много интересного.

Например, о том, что нельзя закладывать в пароль дату собственного рождения: зная пользователя, ее очень просто вычислить.

Если бы на этом компе паролем служила дата рождения, Банан бы попал.

Он не был знаком с пользователями, но догадывался, что их несколько, и пароль, скорее всего, максимально банален.

Незачем грузить коллег избыточной информацией.

Банан набрал «sperm», нажал на ввод.

И вновь ухмыльнулся — он вошел в систему, эти кретины выбрали самый простой вариант.

Максим нашел нужную папку и вызвал окошко поиска.

Набрал имя и фамилию Палтуса, а также год, обозначенный на самой дальней емкости с азотом.