Читать книгу - "Ибупрофен - Булат Ханов"

Разошлись они, впрочем, без скандалов и потрясений. При переезде у Арины пропала фисташковая футболка с рисунком мороженого– разноцветные пломбирные шарики на вафельном конусе. Что-то подсказывало, что футболку заныкал себе Илья– на память.

Арина чуточку жалела, что покидает теплый осенний Питер так скоро и скомканно.

Прилетев домой, в аэропорту она закаршерила тачку и сразу поехала в сторону Карповки. Заданный темп не вязался с перерывами на еду, поэтому пришлось брать неприглядный хот-дог в придорожном кафе и жевать за рулем, слизывая с пальцев кетчуп. Старая мечта исполнилась, хоть не там и не так.

Карповка впадала в Волгу, и это объясняло уточнение про исток и устье. Река питалась подземными родниками, что превращало в бессмыслицу поиск покошенного домика у истока. Устье– другое дело: рядом с устьем, судя по wiki-картам, располагался пугающе маленький поселок Заводской. Где еще искать покинутые и проклятые дома, как не в крохотном поселке?

На третий час пути Арина промчалась мимо старого купеческого городка Ак Елан, куда она по редакционному заданию ездила прошлым летом на этнофестиваль. Илья, следует полагать, читал тот репортаж, пресный и безликий. Как он реагировал? Заслонял глаза ладонью и качал головой? Смеялся в голос над особо слабыми местами? Жаловался воображаемому собеседнику? В фильме «Страна Грезия» талантливый музыкант, весь из себя такой нонконформист, в разговоре с барабанщиком, играющим на корпоративах, бросает фразу: «Кто-то творит, кто-то вторит». Ту же претензию Илья без помех адресовал бы Арине. Не исключено даже, что при работе над сценой он думал о бывшей. О журналисточке, которая пишет с установкой на молодых, причем в эпоху, когда границы между юностью и молодостью размыты, а между молодостью и зрелостью– стерты.

Чем меньше оставалось до Заводского, тем сильнее ощущалось напряжение. Если верить картам, поселок основали при Брежневе для рабочих маслодельного завода. В нулевые предприятие закрыли; чем с тех пор промышляли жители– загадка. Разгадывать ее, честно говоря, не хотелось. Арина понимала, что при лучшем раскладе местные, которых она встретит, будут нудно вопрошать, почему власти не создали рабочие места. При худшем она для них беззащитная девушка и к тому же в юбке. В таком случае надежда только на то, что в поселке живут сплошь старики и старухи, чьи занятия в ходе естественного отбора свелись к одному-единственному– пропить пенсию и дотянуть до следующей.

Ну не стал бы Илья заводить ее туда, где могут изнасиловать и покрошить на кусочки. Он не до такой степени самодур.

Или он сам поселился в заброшенном доме в ожидании Арины?

Заводской раскинулся на взгорье. Дорога на него обещала если не угробить машину, то покалечить, потому Арина оставила автомобиль у подножия и в босоножках двинулась наверх. Равнинный ландшафт справа осложнялся краснокирпичными развалинами завода, который словно не оправился от авиаудара. Слева, в долине, меж подлесками поблескивала Карповка, держащая зигзагообразный курс на Волгу. От поселка уцелел десяток домов, часть из которых уже бросили. Ни почты, ни магазина, ни элементарного курятника– из нежилых построек осталась лишь переведенная на автоматику котельная. За продуктами местные, должно быть, топали в город.

Тишина стояла такая, что определение «мертвое» не казалось Арине хоть сколько-нибудь образным.

Включив фонарик на телефоне, она шагнула в первый покинутый дом и чуть не провалилась в щель между досками. Аккуратней, леди. Никаких намеков на мебель и на настенный календарь. Помещение пропиталось дурманящим сладковатым запахом, напоминавшим гнилую дыню. Чтобы не отравиться ядовитыми испарениями, Арина побыстрее вышла на свежий воздух.

И столкнулась с бабкой.

Местная, в кирзачах и заляпанном халате, молчала. Ее раздутое лицо с кожей горчичного цвета усеивали багряные крапинки.

–Здравствуйте,– Арина ринулась в атаку, чтобы избежать допроса.– Где у вас проклятый дом?

Бабка не выдала ни звука. Немая?

–Наше издание делает репортаж о проклятом доме. Скажите, пожалуйста, где у вас такой?

Женщина наконец открыла рот и исторгла:

–Чего несешь? Дура, что ли?

Арина проглотила грубость. Спокойно. В таких условиях, как в Заводском, у людей атрофируются коммуникативные навыки.

–Я здесь по заданию редакции. Мы готовим серию материалов о домах с проклятием. Если хотите, расскажите нам о своих проблемах. Я отражу в репортаже.

В ту секунду Арина и впрямь согласилась бы на целый репортаж, лишь бы выудить из старухи что-то полезное.

–Тебе б мои проблемы, сука.

Местная харкнула на землю и побрела к себе в хату. Арина спросила вслед:

–Сколько жителей в поселке?

Бабка резко обернулась:

–А я знаю, по-твоему?

Арина, оглушенная таким приемом, осмотрела еще две заброшки. Механистично, без азарта.

Во второй отыскались и стол, и календарь за 2007 год. С котятами, как в магазине комиксов, только выцветший. Под всеми столбиками с месяцами и числами размещался рукописный текст– до того мелкий, что понадобилась электронная лупа.

«Потяни доску под столом (она чуть торчит), и пакет твой. Здравствуй, кстати».

Присев на корточки, Арина ухватила нужную доску за шершавый краешек и потянула. Воображение нарисовало ржавый гвоздь, протыкающий ладонь.

Влажный от сырости пакет размером с грелку лежал неглубоко. Арина извлекла его из-под пола и отряхнула. Все нутро умоляло уносить ноги из поселка и не оглядываться. Доверившись чувству, она дерганым шагом пересекла мрачный поселок, а под горку, пренебрегая всяким благоразумием, побежала.

Бежала до самой машины, задыхаясь, отплевываясь.

На полдороге к Ак Елану напряжение приспустило хватку. За Ариной никто не гнался, а запечатанный пакет черного матового цвета покоился на заднем сиденье.

Ладно враждебность к чужакам. Ладно бесцеремонность. Но неужели местная и в самом деле не знает, сколько в поселке жителей? Если так, до какой степени нужно расчеловечиться, чтобы перестать интересоваться даже судьбой тех, кто десятилетиями делил с тобой пятачок земли?

А может, это актриса, нанятая Ильей, чтобы припугнуть бывшую?

Арина, постигавшая новые и новые грани неопределенности, испытывала потребность сбавить обороты. Можно и дальше мчаться по трассе, удирать, преследовать, пока организм не сломается, но героизма в этом ноль.

Лежащий на пути старый купеческий городок выгодно выделялся на фоне мотелей и закусочных для дальнобойщиков.

Арина пополнила бензобак на заправке в Ак Елане и заодно отмыла в уборной черный пакет от скользкого налета. Ресторанчик на центральной площади выглядел удобным местом, чтобы отдышаться, а бесплатная парковка делала условия близкими к идеальным.

–У вас есть хот-доги?– поинтересовалась Арина у официанта, не коснувшись меню.