Читать книгу - "Тайна старого пирата - Галина Павлова"

– Выполняете обещание, данное Татьяне Дмитриевне? – хмуро поинтересовалась я. От этого человека на меня со всех сторон валились одни неприятности.

– Кстати, заодно навестим ее по дороге, – согласился он. – Собирайтесь. Я Вас буду ждать в машине.

И не дожидаясь моего согласия, мой мучитель подхватил бумаги и быстро двинулся к выходу, не заходя поздороваться с Даниилом Антоновичем.

– Ты что-нибудь поняла? – спросил у меня Володя.

– Я поняла, что сейчас поеду в свой дом, по которому блуждает труп в целлофановом мешке, а по ночам витает призрак средиземноморского пирата в сопровождении заказчика-маньяка, который хочет построить дом, по корабельным чертежам. Может, у меня бред, а я этого не осознаю? Может, ущипнешь меня?

– Думаю, это лишнее. У двоих одинакового бреда не бывает. Так, что расслабься и постарайся получить удовольствие от нештатной ситуации, – улыбнулся мой друг. – Где твоя склонность к авантюризму?

– А, действительно, где? – я обернулась, поискала ее глазами и, который раз за этот день, вздохнула. Затем попрощалась с Володей и вышла на улицу, где меня ждал мой мучитель-пират в своем вполне современном внедорожнике.

* * *

На улице зловеще чернел вечер, когда я, наконец, добралась домой. Остаток дня был таким же неудачным, как и его начало. Татьяна Дмитриевна ничего не слышала о Манечке. Кроме того, весь наш визит над нами нависал Артемьев. Поэтому вообще ничего нового, кроме «наметившейся положительной динамики в ее состоянии», я не узнала. Вместо того, чтобы вести со мной конструктивную беседу, она с любопытством рассматривала меня и моего спутника. Очевидно, что ее мысли были заняты более животрепещущими темами, чем вопросы о знакомых покойной подруги.

– А что это за Манечка? – спросил мой злой гений, когда мы уезжали из больницы.

– Просто еще одно имя, которое ни о чем мне не говорит, – отмахнулась я.

– А откуда оно возникло? – его голос не выражал особого любопытства, и лицо оставалось бесстрастным. Почему же у меня появилось ощущение, что для него этот вопрос вовсе не праздный? Я решила провести разведку боем.

– Из ее дневника.

Он так же безразлично кивнул головой и переключился на обсуждение своего проекта. И все же, ощущение чего-то фальшивого осталось.

От подробного описания корабельных деталей в экстерьере будущей виллы Артемьев плавно переключился на особенности построения линейных парусных судов Первого, Второго и Третьего периодов петровских времен. И к тому времени, когда Артемьев вежливо помогал мне выйти из машины, в моей голове сказочными заклинаниями кружились бом-блинды, бизань-мачты, бушприты, юты, форкастлы и шканцы. Эти слова не вызывали во мне никаких зрительных образов. Они просто порхали в моем мозгу, как случайно залетевшие экзотические бабочки, и действовали на меня завораживающе. Из гипнотического транса меня вывел неожиданный поцелуй Артемьева, нежный и трепетный. Он, вообще, весь вечер был пушист и мягок, как лист подорожника. И это после утреннего холодного душа!

– Не ждите, что я позову Вас на чашку чая, – бросила я прямо в его невинные голубые глаза.

– Не смею, – вдруг засмеялся он. – Но бумаги свои не забудь.

Потом отдал мне мои документы, сел в машину и вскоре я осталась перед дверью своего дома наедине со своими мыслями. Артемьев зачем-то весь день изображал душ Шарко: холодное равнодушие – горячее участие с примесью нежности. Хотел вывести меня из равновесия?

Глубоко задумавшись над психологическим своеобразием поведения моего первого, единственного, и потому неповторимого заказчика, я зашла в квартиру и в удивлении застыла. За столом Клеопатры Ильиничны сидел Яшка и скрупулезно исследовал его содержание. Занимался этим увлекательным делом он, по всей вероятности, давно, так как тетради из ящичков в беспорядке валялись вокруг. На звук шагов мой жилец не отреагировал – в его наушниках громыхала музыка. Поэтому, когда я положила руку на его плечо, он подпрыгнул и посмотрел на меня с ужасом, как на привидение.

– Ты?!!

– Нет. Тень Клеопатры Ильиничны, возмущенная вторжением в ее личную жизнь. Что это ты делаешь?

– Ищу ручку, – нагло солгал он.

– Какую?

– Любую, чтобы писала. У меня чернила кончились. А все магазины уже закрыты. Может, У тебя есть?

– Я надеюсь, что в мою комнату еще не успел наведаться? – я протянула ему одну из своих гелевых ручек.

– За кого ты меня принимаешь? – пожал плечами Яшка. После торопливо поблагодарил меня и быстро скрылся за своей дверью.

– Эй! А убрать? – бросила я вслед.

– Завтра, – услышала я из-за двери Яшкиной комнаты.

Объяснение было неуклюжим, он явно что-то искал. И, судя по разочарованной физиономии моего жильца, этого чего-то он не нашел. Интересно, новоявленный Эркюль Пуаро уже побывал в моей келье или не успел? И я поторопилась к себе.

Моя комната внешне не носила следов взлома. Тетрадь Клеопатры Ильиничны покоилась, как ей и было положено, под моей подушкой. Рисунок корабля лежал на тумбочке. На этом перечень моих сокровищ заканчивался, хотя… А где ключ, который мне дала Татьяна Дмитриевна? Я лихорадочно осмотрела все известные мне укромные места в моей комнате. Ключа не было.

Яшка? Я быстро побежала к его комнате, но она была намертво заперта. Постучала, но Яшка признаков жизни не подал. Воришка! Я начала колотить по двери кулаком. После того, как кулаки у меня покраснели и начали болеть, мне пришлось отступить.

– Если завтра ключ Татьяны Дмитриевны не будет лежать на этом столе, ты – труп, – устало предупредила я и вернулась в свою комнату.

– А может, он и не виноват, – подумала вслух, лениво наливая в чашку кефир. – Зачем ему рыться в столе, если он уже все нашел в моей комнате?

Прошедший день был бурным, усталость все сильнее давила на виски, а мне еще нужно было подготовиться к завтрашнему объяснению с Антоном Даниловичем по поводу громкой беседы с заказчиком. Что ж, господин начальник, Вы боитесь, что я не справлюсь? Посмотрим.

Удобно устроившись на своем скрипучем диване, с чашкой кефира в руке я принялась читать гору материала, которым снабдил меня Артемьев.

* * *

И снова море, и снова обида туманит мозг. Какую же ошибку он совершил?

Сначала все было прекрасно. Он вернулся из Франции живой легендой. И этим чинушам из Конгресса пришлось объявить ему благодарность и признать старшим офицером. Он построил «Америку»! Его возлюбленное детище. Его инженерная мысль и гениальное чутье! А они ее подарили французам. Им, видите ли, не хотелось ссориться с англичанами и сохранять этот корабль. Он, конечно же, этого предательства не простил. Отплыл на «Америке» во Францию, где совсем недавно был героем. И что? Французы тоже заключили мир с англичанами. Он оказался почетным, но неудобным гостем.