Читать книгу - "Дом, в котором… Том 2. Шакалиный восьмидневник - Мариам Петросян"

Сиамцы оторопело таращили на Волка чаячьи глаза.

Волк опять стукнул зонтиком:

– Видно, простолюдины! Не называете имен своих, словно стыдитесь! А может, имена ваши покрыты позором? Может, вы сыны Каина, гонимые проклятьем?

– Н-н-нет, – простонал один из Сиамцев. – Мы совсем не это!

– Рыцари мы, – нашелся второй Сиамец. – В бурю попали.

Волк поиграл бровями, кидая на братьев подозрительные взгляды.

– Сушитесь, – сказал он. – И поведайте нам свою историю.

Он сел на пол.

Фокусник, Горбач и Кузнечик тихо расселись вокруг. Сиамцы переглянулись и тоже сели, скрестив ноги и дружно ссутулившись.

– Влипли вы, «рыцари», – шепнул им Горбач. – Волк эту волынку может до ночи тянуть.

Фокусник, не дожидаясь распоряжений, поставил у себя в ногах гитару, подпер ее табуреткой и подергал струны.

– А-а, – сказал Волк. – Славный менестрель со своей арфой, и ты здесь…

Фокусник бодро кивнул, перебирая струны.

– И пленное чудовище, некогда пожиравшее невинных девиц, а ныне раскаявшееся…

Вонючка всем своим видом изобразил глубокое раскаяние и, свесившись с кровати, издал жалобный вой.

– Велико его раскаяние, – перевел Волк Сиамцам. – Оно ежедневно поминает девиц в своих молитвах, вымаливая прощенье у их разгневанных теней.

– Ох-ох, – простонал Вонючка. – Тереза, Анна, Мария, Софья…

– Не будем, – перебил его Волк. – У нас гости.

Воцарилась тишина. Только Фокусник дергал струны, да хомяк, путешествовавший по свитеру Горбача, то и дело чихал. Сиамцы почувствовали, что общее внимание направлено на них, и смущенно заерзали.

– Ты говорил, здоровяки вам не нужны, – сказал левый Сиамец Волку. – Мы не здоровяки. Мы сами их не любим. Мы их, а они – нас. Мы сами по себе. Если нас не трогать, тогда и мы не будем. А они чуть что твердят, что мы воры. И именно что трогают. Теперь еще новички эти.

Сиамец вздохнул:

– Вы нас не возьмете, я знаю, – он покосился на Кузнечика.

«Потому, что мы тебя били», – мысленно закончил за него он.

– Возьмите хоть Слона, а? Он боится. Этого новичка, Родинку. Все время пугается и ревет. Возьмите его к себе. Он тихий, когда его не пугают. Играет весь день.

– Разве он без вас пойдет? – спросил Кузнечик. – Он вас любит.

– Уговорим, – пообещал Сиамец. – Он послушный ребенок.

Это был Макс. Кузнечик разглядел букву «М» на бирке.

– Вы только эту стенку ему покажите, – хихикнул Рекс. – За уши от нее не оттащите.

– До вечера, – подал голос Слепой, сидевший в углу. – Пока он не вспомнит про вас и не начнет реветь. Тогда придется или его обратно, или вас сюда. Или всю ночь прыгай вокруг с носовыми платками.

Сиамцы покраснели и теснее прижались друг к другу.

– Приводите Слона, – сказал Волк. – И сами приходите. Только не надо нас морочить и Слоном жалобить.

Рекс поднялся и помог брату встать.

– Спасибо, – сказал он, – рыцарь из гипса, – и усмехнулся. Криво. По-другому Сиамцы не умели. Рекс хотел еще что-то сказать, но брат дернул его за рукав.

«А они совсем разные, – удивился Кузнечик. – Просто это не сразу видно».

Близнецы ушли. Горбач посмотрел на кровати и присвистнул:

– Теперь нас десять Дохляков. Полный комплект. Только на верха им не взобраться. Ни им, ни Слону.

– Я переселюсь наверх, – нехотя произнес Волк. – И Слепому придется. Иначе не поместимся.

Вонючка покачался на подушке.

– Они взломщики, – сказал он. – И ворюги. У них до фига отмычек и всяких других полезных в хозяйстве вещей. Ограбят нас и уйдут обратно в Хламовник, а мы останемся без всего.

– Пусть попробуют, – сказал Волк. – Напустим на них твоего Гоблина. Эй! – спохватился он. – Завешивайте его скорее, пока Слона не привели! А то на его рев весь Дом сбежится.

Горбач и Фокусник задвинули Гоблина тумбочкой, сверху водрузили салатницу, а на салатницу – транзистор.

– Только ухо торчит, – сказал Фокусник. – Но непонятно, чье это ухо, так что он не испугается.

– Вот так расправляются с произведениями искусства, – вздохнул Вонючка. – А я, может, всю душу в этого Гоблина вложил.

– Оно и видно, – сказал Горбач. – Вся твоя черная душа на его роже нарисована.

– Что-то шумно там, – заметил Слепой. – В Хламовнике. Грохот.

– Может, их не пускают? – с надеждой спросил Кузнечик.

– Что-то вроде того, – Слепой подкрался к стене и прижался к ней щекой. Фокусник приглушил звук транзистора. Теперь застенный шум услышали все.

– Поведай нам, Большое Ухо, что ты слышишь? – спросил Волк.

– Сам ты Большое Ухо, – огрызнулся Слепой. – По-моему, их лупят. Ничего не разобрать. Слон уж очень заходится.

– Значит, это не подстава, – с удовольствием отметил Вонючка. – Я имею в виду их приход.

Волк посмотрел на Кузнечика. Кузнечик страдальчески нахмурился:

– Они вроде как наши теперь, – сказал он. – Тоже Чумные Дохляки.

Волк кивнул:

– Вот и я об этом подумал.

– Придется идти спасать, – вздохнул Кузнечик. – Если они и в самом деле наши.

Меньше всего ему хотелось бежать на помощь Сиамцам.

– Да вы спятили? – возмутился Вонючка. – Вас всего пятеро. Они с вами разделаются, а комнату возьмут штурмом. Унесут все полезные вещи, и в конце концов я тоже могу пострадать.

Кузнечик влез в ботинок и протянул Волку ногу:

– Зашнуруй, пожалуйста.

Горбач стоял наготове со вторым ботинком.

– Давайте быстрее, – подгонял он. – Они там вдвоем против всех.

Фокусник вооружился запасной струной от гитары. Слепой отлепил ухо от стены.

– Они уже в коридоре, – сказал он безразличным тоном. – Можете не спешить.

Горбач натянул на Кузнечика второй ботинок и побежал к двери. Путаясь в шнурках, Кузнечик бросился следом. Они выскочили в тамбур, потом, толкаясь, в коридор.