Читать книгу - "Святая Земля. Путешествие по библейским местам - Генри Воллам Мортон"

Мы с Мамуром отправились осматривать достопримечательности оазиса и, проходя по узким улицам между рядами глинобитных домов, я спросил Мамура, почему так много черепов, костей и перевернутых горшков встроено в стены, особенно над дверными проемами.

— Все верят в сглаз, — ответил он. — Считается, что любой обладатель «черного глаза», как только увидит вот такой череп осла, сразу отведет взгляд и не причинит зла.

Мы вышли на широкую центральную площадь, над которой высились фантастические укрепления древней Сивы. Трудно вообразить более странное сооружение. В течение многих веков один дом строился над другим, причем в самой причудливой и хаотичной манере, пока внешние стены не выросли местами до двухсот футов. Улицы, как туннели, прорезающие этот человеческий муравейник, тянутся в полной темноте, извиваются до самой вершины, и только небольшие проемы-бойницы пропускают внутрь немного воздуха и света.

Когда старый город был населен, вероятно, проходить по нему было чрезвычайно трудно, поскольку карабкаться по крутым, темным, кривым улочкам, напоминающим угольные шахты, приходилось еще и сквозь толпу женщин, переносивших на голове сосуды с зерном, в окружении невидимых людей, голоса которых доносились сквозь стены домов, сплошной стеной стоявших с обеих сторон.

Когда-то в городе было девять ворот, охранявшихся круглосуточно, и когда опускалась темнота, всех неженатых мужчин высылали прочь; они проводили ночь в хижинах снаружи, поскольку вход в город был воспрещен им до утра.

Я услышал, что в Сиву впервые за много месяцев прибыл купеческий караван из итальянского Триполи. Это звучало романтично, и я ожидал живописного зрелища. Но когда мы подошли к небольшому зданию крытого рынка, окруженному пальмами и прикрытому ветвями, я увидел четырех бедуинов, сидящих на полу, перед ними были разложены завязанные в узелки носовые платки. Мне объяснили, что это и есть караван из Триполи. Они развязали платки и продемонстрировали простенькие серебряные безделушки. Они путешествовали много дней и ночей, пересекли пустыню, ехали от колодца к колодцу, разбивали лагерь и снова отправлялись в путь, чтобы доставить в оазис эти жалкие вещицы. Я задумался о том, какая энергия лежала в основе такой примитивной коммерции. Археологи часто гадают, как серебряное кольцо могло попасть в то или иное место. Полагаю, всегда существовали люди, похожие на этих купцов из Триполи, и они могли провезти кольцо через весь мир ради удовольствия выпить чашку чая и посплетничать, когда путешествие будет окончено.

Сам рынок представлял собой образец простоты жизни в оазисе. Всего там было не более десяти купцов, все сидели по-турецки, поставив мешок с товаром перед собой. В одном мешке могло находиться около четырех фунтов сахара-песка, в другом — два-три фунта чая, а в третьем — бобы или чечевица. Несомненно, для людей, привыкших к столь скромной торговле, узелки из Триполи были все равно что витрины Картье на Бонд-стрит.

Мы прошли к расположенному неподалеку финиковому рынку, широкому открытому пространству, усыпанному сушившимися на солнце плодами: часть была насыщенного золотого цвета, часть — ярко-желтого, часть — темно-каштанового. Мамур пояснил, что здесь лежат финики разных сортов, и у каждого есть свое название. Некоторые жители Сивы так хорошо разбираются в финиковой культуре, что могут в точности сказать, из какого сада доставлены те или иные плоды.

Существует обычай, позволяющий любому человеку войти на площадь во время сбора урожая и съесть сколько угодно фиников. Но ни один плод нельзя положить в карман или унести с собой.

Финики для Сивы — то же самое, что оливки для Средиземноморья. Самые бедные живут только за счет фиников. Стволы пальм обеспечивают строителей материалом. Пальмовая древесина служит еще и топливом. Ограды делают из разрезанных листьев пальмы, а дома и хижины кроют целыми листами. Из волокон пальмы женщины плетут циновки, а также корзины настолько плотные, что они не пропускают воду.

Ослы из Сивы славятся силой и размерами, говорят, что их прекрасное состояние зависит от питания финиками. В углу рынка я заметил осла, который с удовольствием поедал финики.

Мы снова прошли по улицам Сивы, и маленькие смуглые девочки лет десяти-двенадцати, похожие на древнеегипетские статуэтки, застывали, глядя на нас, а когда до них оставалось несколько ярдов, они внезапно срывались с места и убегали прочь. Это были самые красивые создания в Сиве. Лица у них были совсем взрослые, но тела — детские. Волосы девочек были заплетены в многочисленные косички, что придавало им забавный архаичный вид, словно на них были парики из Древнего Египта. Челка ниспадала на лоб жесткой прямой линией. Волосы жители Сивы мажут ароматическим маслом, настоянным на фиговых листьях.

На шее у каждой девочки красовался серебряный обруч, у некоторых нанизаны серебряные диски размером с блюдце. Это украшение называлось «диск девственности», его носят в Сиве девочки и девушки до замужества. Накануне свадьбы невеста в сопровождении подружек принимает омовение в источнике. Она снимает с шеи диск и бросает его в воду; затем снимает одежду и окунается в источник. На таких церемониях дозволяется присутствовать одному маленькому мальчику; когда ритуал завершен, он ныряет в воду и достает серебряный диск, который невеста в будущем передаст своей дочери.

Полное облачение даже для маленьких девочек включает большой комплект варварских украшений. Огромные серьги, которые крепятся к волосам, длинные цепи с прикрепленными колокольчиками, массивные ожерелья, часто для них используют бусины, снятые с мумий.

Я повсюду видел детей, но ни разу не заметил на улице женщину старше 16 и моложе 35 лет. Нигде нет более строгих ограничений на передвижение замужних женщин, их можно увидеть — и то случайно — только в проеме окон, если они осторожно выглядывают наружу.

5

Если бы я лучше знал Сиву и без труда находил дорогу, вероятно, я никогда бы не додумался отдыхать на берегу источника. Вообще в оазисе их около двух сотен, пресных и соленых, серных, теплых и холодных; настоящий курорт Хэрроугейт в декорациях, соответствующих пейзажам Гогена.

Эти разнообразные воды веками просачиваются сквозь толщу пустыни, и больше всего мне нравится в качестве объяснения теория, что подземная река течет из Конго и поднимается по трещинам в скальной породе под песками. Почти все источники представляют собой на поверхности круглые водоемы, полные синей или зеленой воды; зеленой она кажется в лучах солнца, а синей — в тени, отбрасываемой пальмовыми листьями. Большинство источников окаймлено обтесанными камнями, у них установлены парапеты, на которых удобно сидеть и смотреть сквозь пятьдесят футов сине-зеленой воды на дно, состоящее из каменных наростов-сталагмитов.

Всматриваться в тихие воды — значит предаваться тщеславию, и занятие это мало что дает, если только вы не наслаждаетесь отражением собственного лица; но в Сиве источники привлекают внимание и удерживают целый час, потому что наполнены восходящими струйками жемчужин. Эти ртутные пузыри газа порой поднимаются в таком количестве, что вся поверхность водоема на мгновение закипает, словно тысячи невидимых рыб разом выдохнули накопившийся воздух. Затем без всякой явной причины движение прекращается, и вы вновь смотрите на тихую зеленоватую гладь. Легко понять, что эти источники возбуждали воображение древних людей, как завораживают они и современных жителей Сивы, ведь в их воздушности и переменчивости не чувствуется ничего механического: пузыри поднимаются так, словно их вызывает к жизни прихоть подземного гиганта, который то устает, то вновь начинает дышать, а может, иногда удаляется, чтобы отдохнуть, и то выпускает в воду тонкие цепочки живого серебра, то производит один пузырь, большой, как апельсин.