Читать книгу - "Собрание сочинений в 9 тт. Том 6 - Уильям Фолкнер"

делалось при свете белого дня. Про это мог узнать кто угодно. Может, он кому и рассказал. Я никогда не просил его молчать. Да и кто может что-нибудь возразить? Я всегда кормил его, когда он являлся ко мне в дом, он всегда жил у меня, сколько ему вздумается, и приходил, когда ему вздумается. Но я ничего такого никогда и в мыслях не имел.

Внезапно младший брат расхохотался, скрючившись у топчана, куда швырнул его старший.

— Ах вот ты как теперь запел, — сказал он. — Вот, значит, как оно будет. — Потом зазвучал уже не смех, хотя переход был такой легкий, а может, такой быстрый, что остался почти незаметным. Теперь он встал и, слегка подавшись вперед, смотрел на брата. — Я его на пять тысяч не страховал! Я не собирался получать…

— Замолчи, — сказал Тайлер.

— …пять тысяч долларов, когда его труп нашли там, на…

Тайлер медленно подошел и ударил его по лицу двумя движениями — ладонью и тыльной стороною одной руки; в другой руке он все еще держал перед собою пистолет.

— Я сказал, замолчи, Бойд, — повторил он. Он снова посмотрел на Стивенса. — Я ничего такого никогда и в мыслях не имел. Не надо мне теперь этих денег, даже если они намерены их заплатить, потому что я совсем не того хотел. Совсем не того. Что вы намерены делать?

— Вы еще спрашиваете? Я намерен предъявить обвинение в убийстве.

— А вы сперва докажите! — прорычал младший. — Попробуйте это доказать! Я его жизнь не страховал…

— Замолчи! — сказал Тайлер. Он говорил почти ласково, глядя на Стивенса бледными глазами, в которых не выражалось абсолютно ничего. — Не надо этого делать. У меня доброе имя. Было. Может, пока что никто для него ничего не сделал, но никто пока ему сильно не навредил. Я никому ничего не должен, я ничего чужого не брал. Вы не должны этого делать, Гэвин.

— Я не должен делать ничего другого, Тайлер.

Болленбо посмотрел на него. Стивенс услышал, как он вдохнул и выдохнул воздух. Но лицо его ничуть не изменилось.

— Значит, вам надо око за око и зуб за зуб?

— Это правосудию надо. Может, Лонни Гриннапу тоже это надо. А вам на его месте что было бы надо?

Болленбо еще с минуту на него смотрел. Потом повернулся и спокойно показал рукой на дверь сначала брату, а потом Стивенсу — спокойно и повелительно.

Потом они вышли из шалаша и остановились в полосе света, выходящего из двери; легкий ветерок налетел неведомо откуда, прошелестел в листве у них над головой и затих, замер.

Стивенс сначала не понял, что Болленбо задумал. С возрастающим удивлением он наблюдал, как тот поворачивается лицом к брату, протягивает руку и голосом, теперь уже хриплым и грубым, произносит:

— С меня хватит. Я дрожал от страха с той самой ночи, когда ты пришел домой и все мне рассказал. Я должен был воспитать тебя лучше, но у меня ничего не вышло. На. Вставай и кончай.

— Берегитесь, Тайлер! — воскликнул Стивенс. — Не надо!

— Вы в это дело не встревайте, Гэвин, — если вам нужен труп за труп, вы его получите. — Он все еще стоял лицом к брату, на Стивенса он даже и не глянул, — На. Бери и действуй.

Потом было слишком поздно. Стивенс увидел, что Бойд отскочил назад. Он увидел, как Тайлер шагнул вперед, и ему показалось, в голосе его звучит удивление, недоверие и, наконец, осознание своей ошибки.

— Брось пистолет, Бойд, — сказал Тайлер. — Брось пистолет.

— Ты, значит, хочешь, чтобы я его тебе вернул? — сказал Бойд. — Я пришел к тебе в ту ночь, сказал, что, как только кто-нибудь увидит этот перемет, ты сразу будешь стоить пять тысяч долларов, и попросил у тебя десятку, а ты мне не дал. Всего десятку, а ты пожалел. Так тебе и надо. Получай.

Стивенс увидел вспышку где-то возле его бедра; оранжевое пламя снова метнулось вниз, и Тайлер упал.

Теперь моя очередь, подумал Стивенс. Они стояли лицом к лицу; он снова услышал, как короткий порыв ветра налетел невесть откуда, всколыхнул листву над головой и стих.

— Бегите, пока не поздно, Бойд, — сказал он. — Вы уже достаточно натворили. Бегите скорей.

— Убегу, не беспокойтесь. Вам теперь в самый раз обо мне позаботиться, потому что и минуты не пройдет, как у вас уж никаких забот не будет. Убегу, конечно, да только сперва я должен сказать пару слов кой-каким умникам, чтоб не совали нос куда не надо, черт бы их побрал…

Сейчас он выстрелит, подумал Стивенс и прыгнул. На секунду ему почудилось, будто он видит свой собственный прыжок, каким-то образом отраженный слабым светом, исходящим от реки, тем прозрачным сиянием, которое вода отдает обратно тьме. Потом он понял: тот, кого он видел, был вовсе не он; то, что он слышал, был вовсе не ветер; он понял это, когда какое-то живое существо, нечто, лишенное языка и не нуждающееся в языке, существо, все эти девять дней ожидавшее возвращения Лонни Гриннапа, рухнуло прямо на спину убийцы, уже заранее вытянув руки и сжавшись в тугую пружину, молча направленную к своей смертоносной цели.

Он сидел на дереве, подумал Стивенс. Пистолет вспыхнул. Он увидел пламя, но никакого звука не услышал.

IV

После ужина он сидел на веранде, голова его была аккуратно забинтована. Вдруг на дорожке появился шериф округа — тоже высокого роста, приветливый и любезный, чьи глаза были даже еще бледнее и холоднее и выражали еще меньше, чем глаза Тайлера Болленбо.

— Я только на минутку, — сказал он, — не хочется вас беспокоить.

— Чем беспокоить? — спросил Стивенс.

Шериф прислонился боком к перилам веранды.

— Ну как голова, лучше?

— Лучше, — сказал Стивенс.

— Вот и хорошо. Надеюсь, вы слышали, где мы нашли Бойда?

Стивенс посмотрел на него столь же пустым взглядом.

— Может, и слышал, — заметил он любезно. — Да только кроме головной боли я сегодня мало что запомнил.

— Вы же нам сами сказали, где искать. Когда я туда приехал, вы были в сознании. Вы пытались дать Тайлеру воды. Вы велели нам искать на перемете.

— Неужели? И чего только не скажет человек, когда он пьян или просто не в себе. Бывает, он даже прав оказывается.

— Вы оказались правы. Мы осмотрели перемет, и на одном из крючков нашли Бойда, мертвого, точь-в-точь как и Лонни Гриннап. Тайлер Болленбо лежал со сломанной ногой, вторая пуля угодила ему в плечо, а у вас на черепе зиял такой шрам, что хоть целую сигару в него прячь. Как он