Читать книгу - "Не время для человечности - Павел Бондарь"

– Снова не могу заснуть. Уже который месяц это продолжается – я или физически отрубаюсь, потому что не спал сутки или двое, или лежу как сейчас, глядя в потолок и беспомощно пытаясь успокоиться. Перестать думать. Расслабиться. Закрыть глаза хоть на полчаса. Перестать говорить с людьми, которых тут нет. Нихрена не выходит, и в итоге я опять усну за час до будильника, а потом или весь день буду еще мертвее обычного, или все просплю к херам. Сны, когда я их запоминаю, не лучше – сплошь сюрреалистичные кошмары, в которых я постоянно умираю ну или хотя бы испытываю сильную боль. И ладно бы проблемы ограничивались только сном и усталостью, но они уже всерьез поселились в моей башке и чувствуют там себя как дома. Приступы паники и злости, срывы на случайных людях, постоянная паранойя насчет всего вокруг, провалы в памяти, галлюцинации, физическая агрессия, состояния транса по нескольку часов, фантомные боли, суицидальные порывы, сверхценные идеи и одержимости – блядь, да я просто парк развлечений для мозгоправа, и чем дальше, тем яснее я понимаю, что без помощи этих людей я уже не выберусь, да и с помощью, возможно, тоже. Вся проблема в том, насколько я становлюсь хитер, когда дело доходит до становления на путь истинный – я обведу вокруг пальца и семью, и врачей, и себя самого, наебу так, что никто даже этого не поймет, лишь бы не сходить с этой тропинки саморазрушения. У меня правда очень серьезные проблемы, и я правда не знаю, кто и как может мне помочь – и это бессилие и потерянность делают все еще страшнее. Мне кажется, у *** могло бы получиться – *** для меня, и ***, как иногда кажется, заставить сделать что угодно, будто управляя куклой. Но этот вариант очевидно недоступен – я слишком горд, чтобы просить помощи у тех, кто не хотел бы этого, и слишком ***, чтобы делиться этим грузом, так что я могу позволить себе только ***. Что тогда? Пробовать все сделать самому, вырвать каждый больной кусок с мясом, стараясь не задеть еще здоровые участки? Ничем хорошим это не закончится, прям уже вижу. Видимо, остается только с ужасом ждать, что произойдет дальше, но тут притаилась серьезная опасность: дальше может произойти что угодно, и я даже примерно не представляю границы этого “чего угодно”, при том, что если в итоге пострадаю от этого только я сам, то это будет еще наилучший расклад. Кто знает, как быстро деградирует мой разум, не утратит ли он окончательно связь с реальностью, границы допустимого, моральные ориентиры, страх наказания, в конце концов? Я представляю, что мог бы подумать кто-нибудь, услышь он эту исповедь. На меня тут же бы настучали, обличая во мне террориста-смертника или что-то в этом роде. Здорово, что это слышишь только ты – молчаливая, принимающая все и несуществующая. Вот ты настоящая сказала бы, наверное, что я ее пугаю, и что мне нужно ***, или просто назвала бы все это ***. *** сказал бы, что я опять все выдумываю, и что все со мной в порядке. ***… Блядь, я даже представлять не хочу. Знаешь, ужасно так говорить, но иногда я жалею, что я не сирота – семейные узы ведь называют узами не просто так, они связывают тебя заботой и обязанностями перед семьей. Ты не можешь дать волю чувствам, не можешь пропасть куда-то бесследно, не можешь спалиться со всеми своими пороками, не можешь послать нахер все и катиться вниз еще быстрее, не можешь умереть, в конце концов. Я боюсь попасть в больницу с психическим диагнозом, потому что это *** кого-нибудь из ***. Я боюсь подсесть на тяжелые, потому что когда это вскроется, это *** ***. Я столького боюсь, потому что боюсь за ***, что это давит как пудовая гиря на груди, не дающая глубоко вдохнуть. Все это звучит пафосно и преувеличенно, правда? Ну какие могут быть у меня проблемы, ха-ха, это все фантазия, я так развлекаюсь, придумывая перед сном несуществующие симптомы и зависимости, ха-ха-ха, ведь это так весело – представлять, что ты в двадцать с хвостиком какой-нибудь наркоман, шизик и потенциальный труп в скором времени. Такой классный налет крутизны, все как у взрослых, крупные ставки, серьезные дела, большая жизнь, это в сто раз круче, чем в детстве играть в пиратов. Ух, аж дух захватывает. Господи, да когда же я, наконец, усну?! Ладно, надо успокоиться, иначе так и проваляюсь до утра. Давай просто поговорим, хорошо? Расскажи что-нибудь, что у тебя нового, как ты вообще? Ты так давно ничего не рассказывала, мы *** не обсуждали ***. Окей, давай я первый. Ел сегодня на завтрак ***, прикинь. С салатом. Не так уж и плохо, вполне съедобно, хотя еда из фастфудов и пицца все равно вкуснее. Часа два возился с hdmi-кабелем, пытался телик к компу подрубить. Прикол был в том, что на системнике над гнездом была какая-то алюминиевая ***, из-за которой, как оказалось, штекер не входил в разъем до конца, пришлось плоскогубцами разворотить эту хрень, тогда все заработало. Купил ***. Мне кажется, что кто-то на втором этаже в доме напротив наблюдает за мной, вчера полчаса пытался разглядеть в бинокль, кто это, но тогда его как раз и не было. Сегодня в первый раз за эти шесть дней отдыха закончился ром в шкафу, и вечер был трезвым – возможно, это было ошибкой. Когда выносил мусор, пытался погладить дворового кота – тот даже не подошел. Они все так же не доверяют мне, может, вокруг меня просто сильная аура ***, и они чувствуют ее. Кстати, мозг кошки всегда находится в диапазоне альфа-волн, ты знаешь? Никак не могу выкинуть из головы ту встречу со странным стариком, которая мне то ли приснилась, то ли… Да нет, это невозможно. Я просто увидел очень подробный и жутковатый сон, хотя иногда теперь ловлю себя на мысли, что уже не смогу выкинуть его из головы. Пытался посмотреть фильм вечером. Не получилось, попробую завтра. Скучал сегодня по *** *** и тому, как ***. По ***. Черт!

Челюсть свело в знакомой судороге, и я сел в постели, принявшись тереть глаза. Отлично поговорили. Надо пойти прогуляться – все равно уже час ночи, а просыпаться мне нужно в пять. Замечательно, значит, посплю в автобусе – и не нужно будет смотреть никакие фильмы или пялиться в окно, просто отрублюсь на двенадцать часов.

Зазвонил телефон, я снял трубку и ответил. Если честно, не помню, с кем говорил, да и о чем. Вообще ничего не помню, как будто затмение какое-то нашло на пару минут – а потом я кладу трубку. Вдруг захотелось прогуляться.

Я нацепил домашнюю майку со следами крови и кетчупа, а на спине носящую память о встрече с побелкой неделю назад, накинул на нее джинсовую рубашку, сунул ноги в шорты и, проверив по карманам ключи, карточку и телефон с наушниками, вышел из дома, заперев дверь на два оборота. Я постоянно говорил родственникам, что не имеет значения, на сколько оборотов ты закрыл дверь, потому что если ее захотят взломать – ее взломают, а они, как мне казалось, думали, что, наткнувшись на второй оборот, грабители задумаются, уйдут и вообще исправятся и станут хорошими людьми. А теперь мне самому психологически легче, когда ключ в замке я повернул два раза. Меня это бесило, потому что я не мог найти этому спокойствию объяснения. Впрочем, я многому не мог найти объяснения, так что проще, наверное, смириться и не приумножать число раздражителей.