Читать книгу - "Прощай, цирк - Чон Унён"

Речь матери то прерывалась, то снова продолжалась. Размяв мышцы ног, я перешла к массажу поясницы. Тут мне показалось, что откуда-то доносится жужжание пчел. Заканчивая массаж, я взяла мать за руки и потянула ее на себя, в этот же миг послышался звук машины, въехавшей во двор. Я посмотрела в окно и увидела, как дверь автомобиля открылась и из салона выбрался мой муж. Он широко улыбался.

— Получит женщина любовь мужчины или нет, все зависит от нее самой. Ты поняла? Я ни разу не показывалась перед мужем в неряшливом виде. Ты тоже попроси моего старшего сына, чтобы он купил тебе красивые наряды, и не забывай про массаж лица. Помни, что женщина должна уметь очаровывать!

Мы с матерью рассмеялись, глядя друга на друга, словно люди, связанные общим секретом. Я мельком взглянула на персиковое дерево. Лепестки, поблескивая розовым цветом, медленно облетали, подхваченные легким ветерком. Мне почудилось, что среди них я заметила стайку бабочек. Они порхали, оставляя в воздухе облачка белой пыльцы и исчезая одна за другой. Это было похоже на сон.

Ветер пригнал тяжелые кучевые облака, и хлынул ливень, который прошелся по деревьям, точно молотило — по колосьям риса. Он не утихал целую неделю. Вода, пролившаяся на землю за это время, очистила цветы от пыли, собралась в лужи на дорогах. Бесчисленные лепестки цветов, опавшие из-за дождя, легли на землю причудливыми узорами.

Мне было жаль мать, которая только и делала, что сидела под карнизом да подбирала побитые цветы. Лишь когда на минуту проглядывало солнце, она пускалась побродить по дорожкам, где облетевшие лепестки выложили свои картины; все остальное время она почти не двигалась. Когда дожди закончились и снова настали теплые дни, она так и не оправилась, не смогла восстановить ушедшие силы. Бывало, ее тошнило так, что на глазах выступали слезы, похожие на гной, а случалось, что она даже теряла сознание. Теперь она все чаще лежала в своей комнате и мучительно стонала и уже совсем редко выходила, чтобы, сидя на скамейке, полюбоваться персиковым деревом.

В дождливые дни в ресторан обычно приходило мало гостей. И хотя в выходные к нам приезжали посетители, которые заранее бронировали столик под ту или иную встречу, я все равно не испытывала особых трудностей: все основные работы на кухне выполнял мой муж. Он ловил и ощипывал уток, а потом варил их с разными лекарственными травами в раскаленном добела котле, а я тем временем разносила приготовленный впрок гарнир. Муж усердно трудился почти без отдыха, на него было жалко смотреть. На поле у подножия горы он посадил перед, салат, огурцы, помидоры и другие овощи.

Когда мать со словами: «Иди, прогуляйся с невесткой и заодно сходи на рынок. Ты ведь даже на свидания ее не водил — сразу женился» — подталкивала его в спину, он спешно собирался на прогулку. Мы с ним ходили на рыбный рынок или в парк, разбитый недалеко от дома. Муж шагал, немного отставая от меня и крепко цепляясь за мою ладонь, — он был похож на маленького ребенка. Стоило мне подумать, что он рад прогуляться со мной, как он начинал нервничать, словно чего-то боялся, и тут же тащил меня в сторону дома.

Для того чтобы общаться с ним, я училась разговаривать при помощи мимики и жестов, а не пыталась разобрать его слова. Привыкнуть к его голосу, слабому, будто стихающий ветер, было нелегко. Возможно, понимая это, он всегда сначала жестикулировал, а потом уже начинал говорить. Когда мы с матерью, поужинав, сидели и смотрели телевизор, он неслышно входил в комнату и, постелив себе одеяло, принимался тянуть меня за руку и прижиматься ко мне, а затем мог резко вскочить и начать крутить бедрами — желая рассмешить меня, он смеялся сам.

Муж казался мне тогда самым добрым и нежным человеком из всех, кого я знала. В его глазах невозможно было увидеть ни единой дурной мысли, они были большими и влажными, словно глаза коровы или лошади. Казалось, выдержать его бесконечно спокойный взгляд не удалось бы никому. Каждый раз, когда он смотрел прямо на меня, я чувствовала себя неловко, словно неверная жена, которая боится ненароком выдать свою тайную привязанность к другому.

Младший брат мужа обычно уходил из дома рано утром, даже не позавтракав, и возвращался далеко за полночь. Вернувшись, он сразу направлялся в свою комнату и, закрыв за собой дверь, больше уже не выходил. И хотя с тех пор как я приехала в Корею, прошел уже месяц, мне так и не представилось случая поговорить с ним. То, что он работал в небольшой фирме, где занимался изготовлением рам и дверей, и то, что он был на пять лет старше меня, я узнала от матери. По сравнению с ней или моим мужем он казался холодным и неприветливым. Начиная с момента нашей первой встречи в Китае, на церемонии знакомства, он относился ко мне враждебно. Когда мы порой сталкивались, то я всегда замечала его недобрый взгляд. Так смотрят на вредоносное насекомое или на человека, которого подозревают в воровстве. Поэтому было удивительно, что такой человек вдруг предложил прогуляться всей семьей.

— Пока не стало совсем жарко, может, нам пойти прогуляться куда-нибудь всем вместе? — неожиданно произнес он как-то, когда вся семья села за стол ужинать. — Мы ведь не смогли выбраться, чтобы полюбоваться цветением, хотя и говорили, что обязательно сходим, когда приедет хёнсу. Если станет еще жарче, маме будет трудно ходить. Поэтому как вы смотрите на то, чтобы провести целый день где-нибудь в красивом месте?

Я, опустив голову, уставилась на свою ложку. Но муж очень обрадовался предложению брата, а мать, то и дело косившая глазом в телевизор, впервые за долгое время широко улыбнулась.

— Да, конечно, — живо согласилась она, — но куда же нам пойти? Надо подыскать хорошее место, все-таки семья впервые собралась вместе пойти гулять. Поедим там чего-нибудь вкусного.

Ее голос звенел энергией, которой я не замечала в нем уже очень давно. Она, казалось, помолодела, лишь услышав о предстоящей прогулке.

— А куда хотела бы пойти хёнсу? — спросил брат мужа, обращаясь ко мне.

От неожиданного вопроса я смутилась. Склонив голову, я промямлила, заикаясь:

— Это немного неожиданно, так что я не знаю, что и сказать. Мне все равно, куда идти, но я думаю, что будет здорово, если мы предоставим право выбора маме.

— Давайте пойдем во дворец, — предложил брат мужа. — Да, давайте сходим или во дворец Кёнбоккун, или в «Тайный сад», что в центре Сеула, я уже не помню, когда в последний раз гулял там. Заодно посмотрим рынок Намдэмун^[19], и хорошо бы покататься на фуникулере на горе Намсан. Не зря же иностранцы, приехав в Корею, первым делом посещают именно эти места. А наши люди, попав в Китай, прежде всего идут смотреть Запретный город, верно? — поинтересовался он у меня.

— Я не бывала в Запретном городе. В Яньцзы обычно ходят на гору Чанбайшань или на озеро Кёнбак. Конечно, всем хочется поехать посмотреть Пекин, но это непросто. Хотя уже одно желание полюбоваться столицей говорит о многом.

Пока я говорила, муж что-то шептал на ухо своему младшему брату. Тот, опустив глаза, вслушивался в его слова.