Читать книгу - "Стремнина - Галина Шкавронская"

Март, хоть и ознаменовал собою приход весны, был, как обычно, невзрачным временем года. Впрочем, природа уже проснулась и старательно наводила порядок, смывая дождями грязь, накопленную за зиму. Хмурые дни перемежались с ясными, солнечными. Под припекающим солнцем потекли ручьи, защебетали птицы. Всё возвещало о той счастливой поре, когда живое пробуждается для любви, для зарождения новой жизни, когда без причины хочется петь и дурачиться, не взирая на груз прожитых лет. И чем их больше за спиной, тем охотнее, пожалуй, откликается человеческая душа на весеннее волнение, буквально впитывая в себя ласковые, ободряющие слова, в каждом из нас воцаряется ожидание чего-то нового, необычного…

Приближался очередной праздник — Наурыз, который отмечают во многих азиатских странах 22-го марта, в день весеннего равноденствия. Он знаменует собой и наступление нового года по восточному календарю, и пробуждение природы, поэтому особенно популярен.

Для Марины Михайловны эта дата связана с давними семейными традициями. В этот день, рассказывала её бабушка, обычно прилетают жаворонки, несущие на своих крылышках исполнение заветных желаний. Бабуля пекла печенье в виде жаворонков, вкладывала внутрь крохотные записочки — весёлые предсказания, а также монетки, каждая была завёрнута в пергамент. За праздничным чаепитием, угощаясь печеньем, тот или иной член семьи оглашал предсказание «жаворонка», нередко это вызывало хохот. Например, старенькому дедушке «божья птичка» посулила: «Ты расцветёшь, как роза! Твоё время придёт»!

Вот и сейчас Марина Михайловна возилась на кухне, разделывая тесто в виде маленьких крылатых птичек. Рядом высилась небольшая горка аккуратно нарезанных бумажек с пожеланиями. Она думала о завтрашнем дне, в который вместе с дочкой собиралась побывать на Медео. К ним присоединится и Янина подруга Лена.

Раздался телефонный звонок — и Марина Михайловна услышала в трубке знакомый голос. Саид, это был он, вежливо и немного смущённо спрашивал, как дела и здоровье, какие новости у Яны на работе. Марина Михайловна, немедленно вооружившись русско-английским словарём, пыталась отвечать ему по-английски, извиняясь, что путается и медленно отвечает. Саид заверил её, что не торопится. «Ну и к чему он звонит?- спрашивала себя Марина. — Ясное дело, мучается!…» — И вдруг ей пришла в голову мысль свести его завтра с Яной во время поездки в горы. Осталось только внятно сообщить о готовящейся вылазке. Правда… тут она подумала о том, что, может быть, он вовсе и не страдает от разрыва с её дочерью, тогда можно попасть в глупое положение. И всё же, заканчивая разговор, Марина не удержалась и деланно равнодушно молвила:

— Вот пеку печенье к празднику. На улице стало тепло. Мы с завтра с дочкой собираемся на весь день в горы, на Медео. Очень хочется выбраться на природу!..

— Что ж, замечательно! Передавайте мой привет Яне. С праздником вас! — в трубке послышались гудки отбоя.

Марина Михайловна отошла от телефона с чувством заговорщицы. Если он намотал на ус её сообщение, то завтра они с Яной его увидят на Медео. А если не появится, то, стало быть, такова его любовь.

Вечером, передавая Яне привет от Саида, Марина ни словом не обмолвилась о «кодовой» фразе — «едем на прогулку». Если всё получится, как она задумала, Яну ждёт приятный сюрприз. Когда пришёл с работы Евгений Иванович, Марина предложила ему поехать с ними в горы, но он махнул рукой: только, мол, меня в вашей чисто женской компании и не хватает! Да он лучше дома побудет да пивка с копчёной мойвой отведает, да телевизор поглядит! Марина и не ждала от него другого ответа, не любил он бродить по горам без дела.

Утром Марина, Яна и Лена стояли на остановке, ожидая автобус. Настроение у них было отличным, по весеннему приподнятым. День обещал прекрасный отдых, а не по-мартовски яркое солнце сулило ранний загар.

Отыгралась зима, растопились полотна из шёлка, уж природа другой на себя примеряет наряд: вместо платья невесты, красуясь, шаля, как девчонка, надевает сорочку из почек, румянцем горя… Стелет мягко постель из травы изумрудной и яркой, собираясь, вот-вот, одуванчиков бросить ковры, и дыханьем своим освежает ожившие парки в ожидании близкой весенней любовной поры. Чтобы вновь по весне от восторга цвести и кружиться и, сорочку из почек сменив на цветочную шаль, ароматом своим волновать, чаровать, ворожить всех — обаянья природе для чар своих вовсе не жаль!

Обольстительница! Восхищает, рассудок дурманит, пронизав вновь любовью пылаюший солнечный взгляд, позовёт за собой… И счастливой улыбкой обманет! Но на то и весна — за лукавство весну не винят…

Девчонки дурачились, шутили, а Марина Михайловна была полна неясного волнения. С одной стороны, ей почему-то очень хотелось, чтобы её ожидания сбылись, а с другой, она корила себя за возможную глупость. Зачем, спрашивается, она влезла не в своё дело? Ей-то самой зачем нужен этот, пусть и симпатичный, но отвергнутый Яной парень?..

Несмотря на утро, в горах было уже очень много народа, казалось, весь город приехал сюда встречать красавицу-весну.

— Пошли на каток, смотрите, столько там катающихся! — предложила Яна, и они поднялись по теренкуру к ледяному полю, неподалёку от которого Марина Михайловна уютно устроилась на залитой солнцем скамеечке. Хороший наблюдательный пункт, отметила про себя. Девушки, взяв напрокат ботинки с коньками, быстро переобулись и вышли на лёд. Глядя на их воодушевлённые, радостные лица Марина подумала, что на парковке не видела машины Саида. «Неужто не приедет? Если так, то я полная дурочка! Вообразила себе невесть что! Да оно и к лучшему, если не приедет! Всё сразу станет на свои места. Яна будет абсолютно права, поставив крест на их отношениях!».

Вволю накатавшись, девушки увлекли Марину Михайловну в горы. Там в проталинах ещё лежал почерневший снег, но солнце припекало так, что хотелось сбросить с себя надоевшую за зиму верхнюю одежду и в полной мере насладиться ласковыми, ещё не опаляющими лучами и пьянящим, полным кислорода, воздухом. Яна с хохотом рухнула в подтаявший по краям сугроб, Лена тут же азартно закидала её снежками. Марина Михайловна только успевала щёлкать фотоаппаратом. В горах быстро чувствуется голод. Было решено «уестествить по шашлычку» — и весёлая компания двинулась вниз, туда, где дымились мангалы с жарящимся мясом. На полпути Лена вдруг остановилась и удивлённо толкнула подругу:

— Смотри-ка!.. Видишь красный «ниссан»? Не мистера ли Саида он?.. Номер машины, правда, не разгляжу отсюда… Ну, точно, она! Гляди, вот он и сам с кем-то!..

Яна вглядывалась во вновь прибывших. Потом тронула за рукав Марину Михайловну.

— Мам, видишь, Саид с каким-то парнем приехал? Надо же!.. Вот уж не предполагала с ним здесь увидеться! Может, не будем к ним подходить, а?.. Приехали и приехали — пусть отдыхают себе!

— Как это «не будем подходить»?.. — удивилась Лена и во всю силу молодых лёгких заорала:

— Мистер Саид! Мистер Саи-ид!! — Она чуть не прыгала от радости. Марина Михайловна, изобразив лёгкое удивление, казалось, никак не отреагировала на появление бывшего коллеги Яны, только и сказала: