Читать книгу - "Не время для человечности - Павел Бондарь"

Я посмотрел на деньги и трясущимися руками снова попытался их сосчитать: сто, двести, триста, четыреста, четыреста сорок девять долларов. Это много. Я покрутил кошелек в руках. Знаю, как это выглядит, но это вовсе никакое не воровство – вообще-то, мужик, у которого я отобрал эти деньги, пару минут назад на ровном месте докопался до меня и в течение почти минуты упорно старался ухудшить мое физическое здоровье и психическое состояние путем нанесения потенциально опасных повреждений. Это, разумеется, было ошибкой. Во-первых, я четыре года занимался боксом и два года – греко-римской. Во-вторых, я был совершенно определенно в плохом настроении в связи с аховым положением дел в колледже и еще более аховым финансовым положением. В-третьих, я очень плохо слышу, что помешает мне услышать три самых важных слова: “Хватит, не бей!” или что-то вроде того. В-четвертых, он был один и пьян. Драться на пьяную голову – почти всегда плохая идея, если только против тебя не шестиклассник с остеохондрозом. Вообще, конечно, драться – это плохо, ведь любой спор можно разрешить словами, кроме, разве что, спора между арабами и евреями (хотя даже у них есть нечто общее – почему бы не зарыть боеголовку войны под предлогом общих гастрономических запретов?), спора между пейрингами Гарри/Джинни и Гарри/Гермиона, спора между фанатами DC и Марвел и, наверное, вечного противостояния бога и дьявола. Или, может быть, барыг химки и МВД. Остальные споры можно решить словами, но этот человек явно не рассматривал такой вариант, и где он теперь? Да вот же, лежит между кустом и беседкой, пьяный и весь такой без сознания. И чуть победнее, чем был. Так, погодите, я говорил, что это никакое не воровство? Ну, технически это и правда не воровство, это скорее грабеж, но я клонил к тому, что человек сам это заслужил своим отношением к жизни.

Кошелек довольно блестел под дальнобойными лампами огромного торгового центра – ему явно было спокойнее и уютнее здесь, чем в кармане неадекватного хозяина. Однако кошелек у меня уже был, так что…

– Извини, дружище, но ты остаешься.

Я достал деньги и переложил в свой лопатник, чужой – засунул в карман владельца. Полежите вместе под желтым светом этого грандиозного молла, и подумайте хорошенько над своим поведением!

Потратить или отложить? Потратить или отложить? Потратить или… Ай ладно, надо же потратить хоть сколько-нибудь. Например, мне нужна шапка – на улице уже так холодно, что, когда я вставляю в ушные раковины наушники, я реально переживаю по поводу того, что уши могут с хрустальным звоном разлететься на сотни осколков, и я стану похож на Волан-де-Морта, который уже создал крестражей пять, и сифилис внезапно выбрал своей целью уши вместо носа. Я отошел от поверженного противника, выкурил сигарету на пороге торгового центра (этот мне всегда нравился, хотя внутри я ни разу не был, фактически, он просто был расположен на одной из моих любимых улиц, и когда я шел по ней, прогуливаясь от трамвайных путей до парка Дружбы, я любил заходить на крыльцо под навесом, идти сто метров от первого входа ко второму, ловя в расфокус взгляда сверкающие витрины, светодиоды и лампы, шикарные и не очень авто на парковке, толпы людей, снующих внутрь и наружу этого храма потребления, прикладываться к бутылке вон у той колонны, курить вот на этой площадке и все такое вот замороченное и обсессивное) и зашел внутрь.

Через полчаса бессмысленного брождения (или слонятельства – я сомневаюсь в обоих этих словах, но люди ведь не зря придумали понятие “неологизм”. так язык и выживает, вообще-то, на одних “заговениях” да “форейторах” долго не протянешь) по этажам мои глаза, наконец, собрались в кучку и увидели классное кепи, прямо как у Шерлока Холмса – ну, последней сериальной версии с Бургеркингом Киберборщем – на витрине одного из магазинов. Можно ли считать это подходящей шапкой для такой погоды? А почему бы и нет? Я примерил – неплохо идет к пальто. Сходил в обменник на втором этаже, вернулся – кепи покорно ждало. Я расплатился и вышел.

В плеере мило мурлыкала на французском Coeur de Pirate – не знаю точно, о чем она пела, но скорее всего – о любви (а о чем еще можно петь так нежно и чувственно? разве что о предвкушении сна после суток на работе), в кошельке было полно денег, в зубах тлеет сигарета, а ночной город, как всегда, красив, таинственен и вдохновляющ – жизнь прекрасна, разве нет? Я прошелся пешком до остановки и проехал на троллейбусе мимо парка, окутанного туманом и подсвеченного изнутри приземистыми фонарями, и вдруг вспомнил, что я вообще тут делаю – то есть, почему я не дома пью с матерью чай на кухне, или не играю с отцом в футбол на приставке, или не готовлюсь к зачету, который уже послезавтра. Я вышел на эти улицы, чтобы раздобыть шальных деньжат.