Читать книгу - "Четвертое сословие - Джеффри Арчер"

НЬЮ-ЙОРК ТРИБЬЮН, 4 февраля 1991 года:

КОМАНДУЕТ КАПИТАН ДИК

— Армстронг предложил два миллиарда долларов за «Мульти-Медиа», — сказал Таунсенд.

— Что? Он как политик, который объявляет войну, когда не хочет, чтобы народ понял, какие серьезные у него проблемы дома, — заметил Том.

— Возможно. Но как тот же политик, если у него все получится, он одновременно решит и свои внутренние проблемы.

— Сомневаюсь. Если он выложит два миллиарда после того, как изучит данные, это, скорее всего, кончится новой катастрофой.

— «Мульти-Медиа» стоит гораздо больше двух миллиардов, — сказал Таунсенд. — Корпорации принадлежат четырнадцать газет, девять телевизионных станций и «ТВ-Ньюс», журнал с самым большим тиражом в мире. Ее оборот в прошлом году составил миллиард долларов, а общая прибыль — больше ста миллионов. Это просто денежная гора.

— За которую Синклер потребует Эверест, — усмехнулся Том. — Не понимаю, каким образом Армстронг рассчитывает получать прибыль, заплатив два миллиарда, тем более ему придется по-крупному влезть в долги.

— Да просто денег будет больше делать, — ответил Таунсенд. — «Мульти-Медиа» годами работает на автопилоте. Я бы для начала продал несколько филиалов, переставших давать доход, и оживил другие, которые стали бы приносить больше прибыли. Но основные силы сосредоточил бы на усилении информационного аспекта, который никогда толком не использовался, пустив оборот и прибыли от газет и журналов на финансирование всей операции.

— Но у тебя и так сейчас полно проблем, не хватало еще затеять очередное поглощение, — убеждал его Том. — Ты только недавно пришел в себя после забастовки в «Нью-Йорк Стар», и не забывай, банк рекомендовал период консолидации.

— Ты же знаешь, что я думаю о банкирах, — пожал плечами Таунсенд. — «Глоуб», «Стар» и все мои австралийские предприятия приносят прибыль, а такого шанса может больше не быть. Пусть банкиры думают, что хотят, но ты-то меня понимаешь.

Том некоторое время молчал. Он восхищался энергичностью Таунсенда, его оригинальным мышлением, но по сравнению с «Мульти-Медиа» все их прежние авантюры казались детскими шалостями. И как бы он ни старался, его расчеты никак не сходились.

— Я вижу только один вариант, — наконец произнес он.

— И какой же? — поинтересовался Таунсенд.

— Предложить ему привилегированные акции — наш пакет в обмен на его.

— Но это будет просто обратное поглощение. Он никогда не согласится, тем более если Армстронг уже предложил ему два миллиарда наличными.

— Если это так, я не знаю, где он их возьмет, — пожал плечами Том. — Что, если я поговорю с их юристами и попытаюсь выяснить, правда ли, что Армстронг предложил покупку за наличные?

— Нет, это неверный подход. Не забывай, что Синклер единолично владеет всей компанией, поэтому имеет смысл обратиться к нему напрямую. Именно так поступил бы Армстронг.

— Но это не твой стиль.

— Понимаю. Но в последнее время мне не часто удается иметь дело с людьми, которые владеют собственными компаниями.

Том пожал плечами.

— Итак, что тебе известно о Синклере?

— Ему семьдесят лет, — начал Таунсенд, — поэтому, собственно, он и выходит на пенсию. Он создал самую успешную частную информационную корпорацию в мире. Он был послом в Англии в то время, когда его друг Никсон был президентом. Имеет хобби: собрал одну из лучших частных коллекций работ импрессионистов, которую не встретишь и в Национальной галерее. Помимо всего прочего, он председатель фонда, который специализируется на образовании, и при этом он еще успевает играть в гольф.

— Хорошо. А что, по-твоему, известно Синклеру о тебе?

— Что я австралиец по происхождению, управляю информационной компанией, занимающей второе место в мире, предпочитаю Нолана Ренуару и не играю в гольф.

— И как ты намереваешься подступиться к нему?

— Отбросить всякий протокол, позвонить ему напрямую и сделать предложение. Так, по крайней мере, я хоть не буду всю жизнь мучиться, думая: а вдруг бы у меня получилось?

Таунсенд посмотрел на адвоката, но Том молчал.

Таунсенд взял телефон.

— Хитер, позвоните в штаб-квартиру «Мульти-Медиа» в Колорадо, а потом соедините меня с их оператором, — и положил трубку.

— Ты, правда, веришь, что Армстронг подал заявку на два миллиарда? — поинтересовался Том.

Таунсенд некоторое время обдумывал вопрос.

— Да, верю.

— Но где он возьмет столько наличных?

— Думаю, там же, где взял деньги, чтобы расплатиться с профсоюзами.

— И сколько ты намерен предложить?

Зазвонил телефон, не дав ему ответить.

— Это «Мульти-Медиа»?

— Да, сэр, — ответил низкий голос с южным акцентом.

— Меня зовут Кит Таунсенд, — представился он. — Я бы хотел поговорить с мистером Синклером.

— Посол Синклер знает вас, сэр?

— Надеюсь, — ответил Таунсенд. — Или я напрасно трачу свое время.

— Я соединю вас с его приемной.

Таунсенд дал знак своему адвокату, чтобы он слушал разговор по параллельному телефону. Том подошел к столу и снял трубку.

— Приемная посла Синклера, — произнес еще один голос с южным акцентом.

— Это Кит Таунсенд. Я надеялся, что смогу поговорить с мистером Синклером.

— Посол сейчас на своем ранчо, мистер Таунсенд, и я знаю, что через двадцать минут у него занятие по гольфу в загородном клубе. Но я попробую поймать его, пока он не уехал.

Том прикрыл трубку рукой и прошептал:

— Называй его «посол». Очевидно, все так к нему обращаются.

Таунсенд кивнул, и в этот момент в трубке раздался голос:

— Доброе утро, мистер Таунсенд. Генри Синклер слушает. Чем могу помочь?

— Доброе утро, господин посол, — поздоровался Таунсенд, стараясь сохранять спокойствие. — Я хотел поговорить с вами лично, чтобы не тратить напрасно время, ведя переговоры через адвокатов.

— Не говоря уж о напрасных расходах, — заметил Синклер. — О чем же вы хотели поговорить со мной, мистер Таунсенд?

Таунсенд внезапно пожалел, что не обсудил как следует свою тактику с Томом.

— Я хочу внести предложение о покупке «Мульти-Медиа», — наконец решился он, — и подумал, что разумнее будет вести дела с вами напрямую.

— Ценю это, мистер Таунсенд, — ответил Синклер. — Но помните, что мистер Армстронг, с которым, полагаю, вы знакомы, уже сделал мне предложение, от которого я смог отказаться.