Читать книгу - "Арабская кровь - Таня Валько"

– Глубокая эта пропасть? – испуганно ищет утешения Марыся.

– Нет, не так чтоб уж очень, – слышит за собой веселый голос. – Потом будет большой обрыв, но мы туда не едем.

– Ничего не бойся, – говорит старшая сестра, выказывая понимание взмокшей от страха городской девушке. – Уже близко.

– Но мы же не будем возвращаться этой дорогой! – кричит от ужаса Марыся, потому что только сейчас до нее доходит, что потом будет с горки…

Горянки дружно смеются.

Едва девушки взбираются на холм, лес редеет. Их глазам предстает плато, полностью из монолитной скалы и песка. Взгляд должен привыкнуть к недостатку зелени и заливающему это пространство ярко-бежевому и рыжему оттенку. Шок. В отдалении, метрах в двухстах, расположился поселок из десяти свободно стоящих домов фисташкового цвета. Каждый огорожен и с большим двором, но, кроме этого, ничего здесь нет. Марыся сомневается, сможет ли выразить свое восхищение домом, о котором мечтают девушки. Для нее это только безлюдье, пустыня и глухомань.

– Эй, там кто-то ходит! – У Манар зрение, как у сокола.

– Кто это может быть? Ведь вся семья дома, – беспокоится Айша.

– Ходу! – Старшая сестра поворачивает послушного осла, и они мчат сломя голову к линии леса.

– Солдаты, – шепчут сестры, укрывшись в лесу. – Что они ищут в наших домах?

– Нужно было сидеть тихо в поселке, как я и говорила! – злится Айша. – И не подвергать опасности нашу гостью! Что за стыд! Возвращаемся!

– Вы езжайте, а я проверю, что тут происходит. – Отважная Манар вытягивает спрятанный под шерстяным седлом обрез. – Может, там мой старый…

– Я понимаю, что ты за ним света белого не видишь. Твой мир такой маленький и узенький! Но нельзя же быть полной идиоткой!

Младшая решительно умнее и рассудительнее всех из их семьи.

– Парни придут сюда только ночью. Если ты сейчас выйдешь из леса, военные сразу увидят тебя, ведь ты как на ладони! Как в тире!

Манар машет рукой, как будто отгоняет назойливую муху, вскакивает на осла и погоняет послушное животное вперед.

– Sorry, но я к ней не присоединюсь.

Марыся решительно отказывается, хотя отдает себе отчет, что сама не в состоянии ни на осле, ни пешком вернуться в поселок. Она не помнит дороги, потому что все ее внимание было сосредоточено на езде и подстерегающих ее опасностях, а не поворотах влево или вправо.

– Я не позволю обидеть беременную женщину. Ты под моей защитой, – успокаивает ее подруга. – Ничего не бойся! Я не буду рисковать твоей жизнью ради капризов сумасбродной сестрички. Подождем только минутку, может, вернется, а если нет, то двинемся бегом вниз. Она всегда со всем справляется. Надеюсь, что и на этот раз ей это удастся. Порядок?

– Порядок.

Манар исчезает из виду, когда въезжает за высокую ограду первого дома. Через минуту с другой стороны поселка выезжает военная машина и как ни в чем не бывало направляется по асфальтированной дороге вдоль холма. Не слышно ни выстрелов, ни крика, ни даже свиста ветра среди песка и камня. Девушки смотрят друг на друга с пониманием и медленно возвращаются. Каждая размышляет, порядочно ли они поступили, оставив Манар в странной ситуации. Дорога неимоверно долгая, потому что вниз они должны ехать намного медленнее.

Уже перед поселком до их ушей доносятся крики, одиночные выстрелы и визг женщин. Айша встает как вкопанная, ссаживается с ослика, помогает Марысе и привязывает животных к растущему рядом высохшему деревцу. Они крадутся, согнувшись пополам, и выглядывают из-за большой скалы, которая скрывает их небольшие фигурки. От картины, представшей их глазам, стынет в жилах кровь. Посередине торжественно украшенной площадки стоит грузовик, накрытый брезентом цвета хаки, ее пассажиры, в основном черные наемники в форме ливийской армии, бегают по хутору, ловя, как цыплят, убегающих от них женщин, девушек и девочек. Если кто-нибудь из них пытается убежать в лес, в том направлении раздается очередь из автомата. Солдаты даже не утруждаются проверить, задержали ли строптивую ливийку. Не видно ни одного берберского мужчины. А может, они уже мертвы?

Басма в длинном розовом платье из тюля сидит привязанная к трону для невесты. Мать стоит у нее в ногах на коленях, цепко держась за кресло. Возбужденные мужчины сгоняют горянок в небольшой сарай, освобожденный от животных, которые сейчас мычат и блеют в кузове грузовика. Куры выловлены и по две связаны за лапы, а потом вброшены в машину. На еще не так давно украшенном свадебном столе царит страшный бардак. В больших мисках стоят дымящиеся блюда, которые поедает какой-то военный, заляпывая при этом белую скатерть.

Закончив грабеж, наемники решили позабавиться. Они пьют домашнее финиковое вино просто из кувшинов, потом направляются к перепуганным женщинам. Самый высокий, здоровенный негр, который руководит всем, подходит к Басме. Мать пытается отогнать его, но тот одним пинком лишает ее сознания.

Тринадцатилетняя щуплая девочка верещит, как кошка. У нее связаны руки, и она может только брыкаться, чтобы защитить себя. У насильника тоже трудное задание. Он задирает юбку пышного свадебного платья, но путается в многочисленных оборках. Невеста извивается, как уж, пиная агрессора то в ногу, то в грудь и, наконец, промеж ног. О, это, пожалуй, сработало. Однако же, несмотря на то что наемник едва дышит, согнувшись пополам, Басма не в состоянии высвободиться. Девочка почти выламывает себе запястья, но ничего не получается.

На минуту ослабевший солдат приходит в себя, перерезает путы, стаскивает с невесты юбку и бросает маленькую девочку на свадебный стол. Басма пронзительно кричит. Ее черные глаза заливаются вначале слезами, а потом затягиваются пеленой. Она теряет сознание и безвольно падает, ударяясь украшенной венком головой о глиняную миску, полную еще горячего кускуса. Когда насильник получает то, что хотел, он хватает девочку и швыряет ее на свадебный трон. Голова невесты безвольно падает на открытую грудь. Подол розового платья окрашивается красным. Наблюдательницы видят, как наемник наклоняется к невесте и что-то шепчет ей в ухо, при этом дотрагиваясь до ее крошечного тела огромными грязными лапищами. Айша закрывает глаза, не желая видеть унижение семьи. Не зная, что делать, она неуверенно кружится на месте.

– Ты никак не можешь им помочь, – говорит Марыся и обнимает бедную девушку. – Если мы туда пойдем, то лишь присоединимся к группе опозоренных женщин.

– Знаю, но это так страшно! Я чувствую себя хорьком, прячущимся в норе, – шепчет Айша. – Манар бы не пряталась, Манар бы так себя не вела.

– Сейчас нужно только молиться, чтобы не пришли ваши мужчины. Тогда непременно дойдет до резни.

Испуганная Марыся прижимает ладонь ко рту, боясь накликать беду, еще более страшную.

В этот момент в чистом горном воздухе раздается вначале слабый, а через минуту все более громкий звук пищалок, трубок и бубенцов. Девушки смотрят на часы. Пять, и жених приходит с кортежем гостей, везя на спине наряженного ослика пару больших разноцветных корзин с подарками. Его уже видно на краю поселка. Он шагает, гордо выпрямившись, в новехонькой белой галабии и шароварах, а его кудрявая голова украшена венком из всевозможных полевых цветов. Солдаты останавливаются как вкопанные. По своей наивности и глупости они не рассчитывали встретить непрошеных гостей и думали, что будут одни забавляться на этой деревенской свадьбе. Первым тянется к оружию главный, тот, который изнасиловал невесту, а за ним сразу же остальные. Раздаются короткие очереди, и прибывшие гости один за другим падают на землю. Даже осел получил пулю, отчаянно ревет сейчас и бьется в смертельных конвульсиях, а цветные корзины ломаются и падают с его спины. Эта сцена доставляет палачам несказанную радость. Они весело смеются, похлопывая при этом себя по бедрам и показывая друг другу пальцами на умирающее животное.