Читать книгу - "Робот и крест. Техносмысл русской идеи - Андрей Емельянов-Хальген"

Неожиданно уши заложило от резкого крика, а так как людей не было видно, то казалось, будто орут сами небеса. У Колумба подкосились ноги, то же самое случилось и с его спутниками. Большие силы потребовались для того, чтобы остаться стоять, и при том оставлять глаза широко раскрытыми. Вскоре появились люди. Смуглые, с немного раскосыми глазами, они походили на обитателей земель, которые лежат дальше Руси, и в которых мало кто их генуэзцев бывал — там нет моря. Но кто-то все-таки описал похожего человека, хотя края здесь, конечно, были не те. Ведь пришли Колумб и его спутники сюда как раз по морю!

Описывать их потрясение бесполезно, ведь оно произошло на Земле всего один раз, и больше ничего подобного нигде и никогда не случалось. Причем, ужас охватил обе стороны. Незнакомцы, разом прекратив свои крики на непонятном, ни на что не похожем языке, неожиданно рухнули на колени, склонили головы и закрыли глаза. Все стихло, лишь шумели волны близкого моря, к которым привыкли и моряки и непонятные местные люди, оттого их вечный шепот никто не слышал, по ушам гуляла звонкая тишина.

Если бы Колумб и его спутники могли заглянуть сейчас в души здешних обитателей и посмотреть сами на себя сквозь их глаза… Сегодня сбывалось давно сказанное, сегодня в человеческой плоти к ним явился Господь! Они Его узнали, ведь все сошлось со словами давнего Пророка. Его кожа — белая, глаза — голубые, приплыл он из-за моря на большой рыбе… Только ему неведомы слова их языка, об этом не сказано, но кому не знать, что писанное всегда не похоже на свершающееся!

Туземцы стояли на коленях, ибо никто из них, даже местный жрец, не знали, что им делать дальше. Как встречать своего Господа во плоти и его свиту?! Как Его не прогневать? Совершить обильные жертвоприношения, отобрав у самих себя последнее? Но ведь их совершают для Небес, а как быть, если Он спустился?! Принять, просто как путника, сделать вид, будто не узнали? Или как дорогого гостя, но — человека?! Ведь он же не зря в человека воплотился?! В чем смысл Его воплощения, что принесет народу Его Явление?!!

Колумб, успокоившись от дрожи, смотрел на голые спины коленопреклоненных. Неожиданно поведение аборигенов ему стало не нравиться. Ведь если они склоняют колени перед ними, если кланяются им, как богам, значит в их земле не найти Бога! Значит, весь их тяжкий, суровый путь был просто дорогой к новой земле, но не дорогой на встречу с Самим Господом!

Молчание длилось, и вместе с ним наполнялся пузырь недовольства в душе Колумба. Он уже роптал на свое имя, в котором чувствовал теперь издевку. Ведь он, Христофор, отдал свою жизнь исканию Христа, а нашел просто землю, населенную неумными дикарями, готовыми поклониться первому встречному как своему идолу! Колумб махнул спутникам рукой, и не обращая внимания на продолжавших свой поклон аборигенов, указал им дорогу в деревню.

Золота и в самом деле было много, даже очень. Везде попадались то солнечно блестящие сосуды для воды, то такая же драгоценная кухонная утварь, то какие-то безделушки. Колумб видел, как у матросов, еще несколько дней назад смиренно молившихся о даровании им жизни, в глазах загорались маленькие пожары. Наверное, ребята сейчас вспомнили о том что все они — былые разбойники, и за одно мгновение перевоплотились в них. Много ли надо человеку сил и времени, чтоб изменить себя до основания?

Моряки вопросительно смотрели на своего предводителя. Они ожидали от него взмаха руки или какого-нибудь еще знака согласия. Мысль о разбое, за который их никогда и никто не накажет (разумеется — на Земле, все их мысли о Небе растворились при первом взгляде на дорогой металл), превратила их во что-то похожее на ртутные капли.

Обозленный Небесной волей, Колумб дал отмашку. На мгновение раздался хохот, и тут же несколько десятков вооруженных европейцев вонзили свои руки в беззащитную деревушку. Треск, огонь, дым, крики и вопли, лужи крови. Ладно золото, его аборигены не ценили, и отдали бы сразу и все, тем более тем, кого они приняли за богов. Но больше, чем алчность, иноземцами завладела похоть. Чего еще ожидать от мужиков, которые бессчетное число дней не видели вокруг себя ничего, кроме тошнотворно раскачивающихся корабельных стенок?! Визжащие и барахтающиеся «дикарки» тут же пошли по рукам, а их мужей, отцов и братьев ждало острое испанское железо…

Сам Колумб стоял в стороне и молча созерцал происходящее. Дикари страдали безвинно, но никто не шел к ним на защиту. Значит, не встретить Бога в этом крае. Теперь Христофор убедился в этом навсегда.

Расправа над ни в чем не повинной деревушкой вскоре завершилась, и европейские «боги» возвращались на свои корабли, сгибаясь под тяжестью своей добычи. У туземцев они вдобавок нашли что-то, вкусом похожее на вино, разумеется — напились, и тоже прихватили с собой. Когда они ступят на частицы своей родины, испанские палубные доски — веселье продолжится. Надо будет делить добычу с теми, кто остался на борту, ведь частью того, что досталось их ходившим на берег собратьям, они и так уже обделены. Будет драка, будет поножовщина, без этого — никак. Может, капитаны с помощниками и станут их разнимать, запирать в трюм самых бойких, а, может, будут только наблюдать. Это их дело. Сам он, Христофор Колумб, вернувшись на корабль снова запрется в своей каюте, станет обдумывать свою жизнь и тихонечко тосковать…

Через десяток лет Европа потонула в золотой реке, хлынувшей по морю из земель, которые обозвали Новым Светом. Навстречу блестящему металлу отправились испанские искатели приключений и английские кальвинисты-пуритане. Из пришлых на тех землях родилось сразу две цивилизации — американо-англосаксонская и латиноамериканская. Люди первой, искавшие свое Предопределение, наконец нашли его, завладев огромными богатствами новых земель. С россыпи индивидуумов райское предназначение потихоньку перешло на весь новый народ, растворив в его мыслях представления о добре и зле. Всего через пару веков этот народ вопьется в глотку всего мира и будет очень долго держать ее, меняя по своему усмотрению бытие всех народов.

Вторая цивилизация сделалась сонной, ищущей саму себя и не находящей. Короткие ее пробуждения порождали на свет таких личностей, как Фидель Кастро или Эрнесто Че Гевара. Но, оглянувшись по сторонам, потомки испанских искателей приключений и индейцев снова погружались в свой сон. Быть может, это сон затянувшегося младенчества, и очень скоро он прервется вместе с взрослением?! Трудно сказать, что явят тогда на свет Божий те земли…

* * *

Массовое Богоискательство — неотъемлемая черта христианского мира. Ведь только христианин жаждет увидеть Бога в человеческом облике, и Бога не карающего и осуждающего, но — спасающего и прощающего, любящего. Богоискательство и стало движущей силой европейской истории, а не «отношения производственных средств и производственных отношений», о которых говорил ныне почти забытый Маркс. Он сам, впрочем, тоже запустил один Богоискательский проект, но только уже в другой земле…

Ни одно из Богоискательств не привело к Богу, зато каждое из них обязательно породило тень. Такими тенями стали и возникновение протестантства, и приход порожденного им капитализма, и рождение двух американских цивилизаций, одна из которых после сжала мертвой хваткой весь мир.