Читать книгу - "Тринадцать подвигов Шишкина - Олег Петров"

– Это, ма, как раз то, что ты назвала мещанством! – сказал Александр. – У Набокова есть определение мещанина как человека с практичным умом, корыстными, но общепринятыми интересами и низменными идеалами своего времени и своей среды. Так людям хочется и нравится…

– Нашёл пример! Набоков! Да его за одну «Лолиту» прибить нужно…

– Не переживай, он уже сам помер. А когда ты успела «Лолиту» прочитать? – с интересом спросил Александр. Зная широкие материнские возможности по добыче дефицитной художественной литературы, запредвкушал наличие книги.

– Ещё я всякую порнографию не читала! Наслышана! Господи, да что это у нас действительно за застолье-то новогоднее! А ну-ка, отец, наливай! Вот никто ещё к селёдке «под шубой» не прикоснулся, а я старалась! Сына, а всё-таки… Ухаживаешь за кем-то? – погодя, словно меж делом, с максимальной материнской теплотой спросила Альбина Феоктистовна. Но Шишкин-младший про кашуланскую Танечку и заикаться не стал. Собственно, и заикаться пока не о чем – только всего и было: шутливый сентябрьский поцелуй да поездка в райцентр на конференцию. А и было бы чего – материнскую реакцию представить не трудно: её возвышенный мальчик и какая-то простолюдинка из коровника!

…Новогодние каникулы да в городе, да под родительской крышей, в тепле, комфорте и при суете маман в области кулинарии, пролетели стремительно.

Но одно выдающееся дело осуществить удалось. Об этом вкратце уже упоминалось в нашем повествовании. Александр и его сосед через двор Максим Ткачёв за несколько дней (благо текстовая составляющая имелась и лишь незначительно корректировалась по ходу) записали на 90-минутную магнитофонную бобину якобы радиоспектакль «Красная Шапочка, или Храните деньги в сберегательной кассе!» Он так и начинался – с позывных радиостанции «Маяк».

Фабулу закрутили лихо! Вышедшего из тюрьмы рецидивиста-грабителя Джона подбивает на новое «дело» некий Тип в Чёрном Фраке. Дельце незамысловатое: ограбить миссис Кандерсейв, престарелую миллионершу. Но проникнуть в её особняк сложно – сигнализация, охрана. И тогда Джон решает действовать через внучку миллионерши. Он знакомится с этой легкомысленной девицей… усыпляет её, переодевается и гримируется ей под стать, и – проникает в дом к бабуле. Но всё знал наверняка сыщик Верная Рука! Однако его попытка захватить Джона на месте преступления не удается. Как и Джону не удаётся уволочь бабкины сокровища. Начинается погоня-перестрелка. В результате Джон таки схвачен. И снова посажен в тюрьму. Но он успел на квартире спящей Внучки оставить кучу улик, про которые в ходе следствия девица ничего связного пояснить не может. И её запирают в дурдом. Но однажды на гастроли туда приезжает супергруппа «Антресоли», а в ней играет на саксофоне освобожденный из тюрьмы за примерное поведение Джонни. И он влюбляет Внучку в себя великой силой музыки. Расчёт афериста прост: он женится на Внучке и становится таким образом зятем бабки-миллионерши. Так и происходит. Но бабка оказалась сквалыгой и обошлась с молодожёнами скупо. Джону ничего не остаётся, как снова устроить открытый разбой. Увы, при этом гибнут и Бабка, и Внучка. Но до сокровищ бандит снова не дотянулся – его опять настигает сыщик Верная Рука! И снова погоня, стрельба! В общем, в итоге Джону удаётся сбежать за границу, но там он влачит нищенское существование. Познав все «прелести» жизни эмигранта-бродяжки, Джон с грехом пополам возвращается на родину и сдаётся властям. В третий раз из тюрьмы он выходит с самыми что ни на есть честными взглядами на жизнь, перевоспитавшимся и трудолюбивым. И с грустью навещает внучкину могилку, где плачет и вздыхает тяжко: «Всё ж она была милашка!..»

Александр и Макс читали текст на разные голоса, вставляли в запись, где этого требовал сценарий, различные музыкальные фрагменты, от «Синей птицы», зацепинской «Погони» из «Ивана Васильевича…» до «Deep Purple»; экспериментировали с записью различных шумов и звуковых эффектов. Так, к примеру, оказалось, что звук разбивающегося стекла в записи совершенно не звучит так, как надо, а вот связка ключей, брошенных на стекло – само то. Или звук ревущего пламени. Совали микрофон в гудящую топку квартирного титана – толку никакого, ещё и микрофон безвозвратно оплавили, а вот симбиоз струи воды из-под крана и хруста сминаемой при этом фольги от шоколадки – полная иллюзия пожара! Визг автомобильных тормозов и рычащие взрыкивания автомобильных двигателей – эти обязательные шумовые эффекты погони – записывали целый день на городских перекрёстках. И намёрзлись, и водителей с прохожими попугали: два мужика с магнитофоном тычут микрофонную штангу то к выхлопным трубам, то к капотам автомашин!

Творческая работа поглотила полностью. Регулярно названивающая Максу невеста, Машуля Колпакиди, похоже, заподозрила неладное, прибежала к Максу домой, посидела с полчаса, посмотрела-послушала и, покрутив пальцем у виска, оскорбленно удалилась. Но, как читатель уже знает, на конечный результат взаимоотношений Макса и Машули это не повлияло. Зато утром 8 января Шишкин-младший, отбывая в Чмарово, увозил с собой катушку с «Красной Шапочкой».

4

Весь новогодний мини-отпуск квартиру Шишкина «стерегли» Серёга Ашурков с Клавочкой Сумкиной. Своему коллеге-трудовику Александр оставил ключи с просьбой хоть изредка забегать и протапливать печку.

Но, похоже, «изредка» было заменено на «постоянно». Зато Шишкина-младшего встретила тёплая квартира, выстиранное и выглаженное постельное бельё и две донельзя довольные физиономии. Доставил Александра в Чмарово батин «Болодя», поэтому «квартиранты» чуть было не попались на «горячем», судя по их смущению и наспех застеленной кровати. Чуть позже Клавочка деликатно её перестелила.

– Я тут заночевал пару раз, – кашлянул Ашурков, когда все вроде как отобедали и ухмыляющийся «Болодя» отбыл в город.

– Вообще мог все эти дни жить, – невозмутимо сказал Шишкин-младший, которого распирал смех.

– Я белье возьму, постираю, – спаковала в сумку снятый с кровати постельный комплект Клавочка.

Парочка засобиралась восвояси, но Шишкин притормозил их и заставил прослушать привезённый магнитофильм. Жаждал восторгов, однако реакции особой не встретил, одно вежливое терпение. И этим Ашурков – Сумкина его сильно разочаровали.

Впрочем, это равнодушие нисколько не поколебало уверенности в гениальности магнитофонного шедевра. Более того, Шишкина зудило незамедлительно приступить к написанию продолжения, но через пару дней начиналась третья учебная четверть, поэтому все усилия были брошены на план-конспекты предстоящих уроков.

А ещё очень хотелось увидеть Танечку. Какие там батины предостережения! Гормоны шептали другое. Но как запустить в действие пусть самые невинные «конфетно-букетные» отношения?