Читать книгу - "Фантастиш блястиш - Григорий Аркатов"

– Вот и все.

Очередная его реплика окатила меня ушатом фатализма. Я видел, как все сильнее промокает его серый комбинезон. Я видел, как с его носа срываются большие капли и падают вниз. Я чувствовал, что все действительно очень плохо. Но я не собирался опускать руки. Я все ещё верил в существование решения.

«Да-да, должен быть выход!?..»

Я стал думать, усиленно вспоминать, бегать глазами по зрелищу наполовину растаявших ледяных листьев, по неизменному темно-оранжевому небу, по человеку в промокшем сером комбинезоне…

«Да я и сам промок», – ещё одна мысль напомнила мне о непрерывно ухудшающемся положении вещей.

Но что я мог сделать?

«Вспомнить?»

Мне снова стало смешно. Не в первый раз. В большей степени от отчаяния, чем из-за каких-либо иных достойных причин. А так как хуже уже не могло быть, я все-таки спросил:

– Выход… Переход… Ты кажется что-то такое упоминал…

Окулист нахмурился, и я постарался изложить мысль яснее:

– То зеленоватое свечение, упомянутое тобой…

– Вход?

– Да-да…

Мои слова в большей степени походили на разрозненные размышления вслух, чем на цельное и законченное утверждение.

В них я выражал мысль о том, что в недалеком прошлом, в котором происходило превращение фиолетовых листьев в листья ледяные, процесс начинался по краешку.

Процесс таяния начался там же. А ещё…

«Возможно, это важно», – подумал я.

Естественно, я хватался за соломинку. Но иных спасательных люков я не приметил.

«Хотя бы что-то…».

Но главное я видел логику. Я помнил, как Окулист просил меня напрячься и увидеть зеленоватый переход все там же…

«Не просто так…».

– Я прав?

– Да.

– И что?

– Сейчас это не сработает.

– Нет?

– Нет.

– Но почему?

– Так все устроено.

Последний призрачный шанс растворился в воздухе.

– Отлично.

– Расслабься.

Ещё мгновение я вроде как пытался продолжать бегать взглядом по подверженным таянию деревьям, но потом все-таки сдался.

В тот же самый момент я обмяк морально и физически, стал похожим на человека в сером комбинезоне. Только на мне были джинсы и рубашка.

Но суть не особо разнилась.

«А он ведь тоже был когда-то бодрым и веселым!»

Ха-ха-ха…

«Теперь можно тонуть с чистой совестью», – мысль эта была глупа сама по себе, однако же она родилась в моей голове.

Отрицать этот факт было сложно.

– Это ты виноват, – внезапно заявил Окулист.

Но злобы при этом не было ни в голосе, ни во взгляде. Он будто констатировал простой и лаконичный факт бытия.

– Да, – ответил я.

Я был с ним полностью согласен, хоть и не понимал и одного процента из того, чему стал вынужденным свидетелем.

– Простите.

И вот я окончательно смирился…

Далее мы просто стояли и смотрели друг на друга. Мокрые, злые, безучастные… Скорбное принятие судьбы читалось как по моему лицу, так и по лицу человека в сером комбинезоне.

– Конец.

Окулист был полностью со мной согласен. Его молчание было красноречивее любых оголтелых криков.

«Но почему?»

В груди внезапно защемило. Сердце не понимало. Оно знало о моих мечтах, надеждах, тайных помыслах. А тут вода поднялась по щиколотки и сделала мокрыми ботинки. И что ему-то было делать?

«Больно, мне больно! Не унять эту злую боль…», – в голове стридозным шипением заиграла мелодия старой забытой песни.

Я не помнил автора, не мог его себе мысленно представить.

Но я все равно на него злился, негодовал, скрипя зубами, потому что его слова пришлись как раз кстати, потому что мне в этот самый момент было…

«Больно!!!»

Мне не хотелось заканчивать жизнь вот так… Но выбора не было. Была только надежда на то, что все закончится быстро и безболезненно.

«Глупая-глупая надежда…».

Через двадцать минут вода стала доходить до колен. Быстро умереть у нас явно не получалось. Но мы покорно ждали. Молча и покорно смотрели друг другу в глаза, наслаждались процессом…

И вдруг:

– Здравствуйте!!!

В свою самую первую секунду очередное неожиданное событие разворачивалось как бы на заднем фоне.

Внимание на этом событии ни чуточку не заострилось.

Внимание решило, что все идёт по-прежнему странному плану странной природы странной Фиолетовой дубравы.

– Кажется, повалилось ещё одно дерево, – уныло прошептал я, продолжая смотреть в глаза Окулисту.

Это была моя реакция на грохот слева от нас и на брызги воды, окатившие в моем случае левую половину тела, а в случае Окулиста – правую. Левая часть моего лица оказалась обильно умытой. Часть воды попала мне в левое ухо, от чего я даже немного оглох.

«Или это было из-за грохота падения?» – я совсем немного задумался, но потом понял, что мне все равно.

Из-за бескрайнего безразличия, скопившегося в сердце, я продолжал безучастно смотреть на своего собрата по несчастью. Он, как и я, был наполовину вымокшим.

«Скорей бы, скорей бы…», – надеялся я.

Как вдруг губы Окулиста изогнулись и произнесли слово:

– Нет.

Затем он повернул голову в сторону причины.

«Зачем?»

Досада заползла в мои мысли, но я все равно последовал его примеру. И тогда я увидел…

Кажется, что-то такое уже было…

«Точно!!!»

Только тогда не было брызг холодной воды в лицо и в ухо.

«А в остальном ситуация очень похожа…».

Или все же нет???

Совершенно точно никогда раньше в моей жизни не было самого лохматого старика на свете, который падал бы с высоты птичьего полёта, сидя в старой обшарпанной рыбацкой лодке. А ещё этот тип плюхнулся в талую воду, игнорируя всякие законы физической смертности.

– Здравствуйте! – сказал дедуля еще раз.

Его лодка рухнула с темно-оранжевого неба с поразительной снайперской точностью. Она не задела своими бортами ни одного из семи деревьев, продолжавших таять слева от меня и справа от Окулиста. Эти деревья уже успели растаять до уровня высокого пня, но тем не менее все же представляли определенную угрозу для предметов, падающих с неба. Лодка приземлилась аккуратно между ними. Так что о чудо! Старик не разбил своей выходкой ни лодку, ни собственную голову. Он улыбался. Он радовался жизни, словно только и мечтал предстать таким невероятным способом перед двумя людьми, которые уже смирились с неизбежностью смерти.