Читать книгу - "Андерманир штук - Евгений Клюев"

– Ты, деда, не переживай, она, небось, над этим письмом сама со смеху умирала. Но все будет хорошо, вот увидишь. Она их здорово обманула своим «пока». Мы еще увидимся с ней, мы будем вместе опять… может, и не скоро, но будем.

– Почему ты так уверен, Лев?

Деда Антонио, с его архаичным отчаянием, было ужасно жалко.

– Потому что нас, уже обманутое поколение, обмануть практически невозможно. Никогда не бойся за нас, деда, – очень-очень серьезно и очень-очень жестко сказал Лев.

– Ты… ты не тоскуешь по ней? – попытался хоть немножко пробиться вперед дед Антонио.

– Тоскую? М-м-м… конечно, тоскую: плёхо, ужас, фэн дё сьекль. Но это не страшно, – закрыл ему все пути вперед Лев.

На следующей неделе Лиза дважды дала о себе знать: в обычное для них вечернее время. Сигнал тремя звонками – один во вторник, другой в четверг. Получалось, у нее пока порядок.

Ратнер, встретив Льва на улице перед академией, вызвал его к себе на ближайший понедельник.

– Могли бы и дома поговорить, – нетонко съязвил Лев.

Но обещал прийти.

И пришел.

Он знал, о чем пойдет разговор – и на фоне того, что Устинов, похоже, выбыл из строя… и вообще – знал. Ему будет опять предложено учеником становиться…

– В лучшем случае, – заметил деда Антонио.

Так и вышло. Причем Ратнер вел себя не просто как отец родной – как два отца родных.

– А почему не преподаете у нас ничего, Борис Никодимович? – спросил Лев, бесстыдно проигнорировав уже второй раз не заманчивое предложение.

– Это я пока не преподаю, – сильно подготовленно ответил Ратнер. – Я подключаюсь на более поздней стадии, уже на подходе к бакалавриату.

– А можно поинтересоваться… дело в том, что нам никто учебного плана не дал, так что я не очень себе область Ваших академических интересов представляю. Вы будете преподавать какую дисциплину… простите?

Ратнер улыбнулся телевизионной улыбкой – той самой, против которой не устоять.

– Дисциплину? – Надо было слышать эту интонацию, интонацию мэтра. – Я не преподаю… дисциплин. У меня междисциплинарный курс. НЛП… нейролингвистическое программирование – слышали о нем когда-нибудь?

Лев ушам своим не поверил. Очень-то уж много он об НЛП не знал, это Олега Румянцева фишка была – тот все ему пытался втемяшить, что круче НЛП человечество ничего не придумало. Но НЛП и Ратнер? Ратнер – среди этих легких, ироничных людей! Ратнер – у которого «эго» целую тонну весит, который принимает себя настолько всерьез и так важничает!

– Слышал, – сухо сказал Лев. – Других специалистов по НЛП в академии, значит, нет?

– Я Вас чем-то не устраиваю? – Ратнер поймал взгляд Льва и держал на крючке.

А действительно… – чем он Льва не устраивает? Человек, при одном упоминании о котором у Льва еще недавно замирало сердце, и знакомства с которым наяву он не мог себе представить, ибо человек этот был бог! Но, когда бог подошел совсем близко, оказалось, что у него усы наклеенные…

– Что Вы сказали? – переспросил Ратнер.

Лев ничего не сказал, это дед Антонио сказал:

– В клоунаде самой по себе нет ничего плохого – наоборот… милое дело, благородное. Только место ему в цирке.

– Что Вы себе позволяете?

Лев молчал, но дед Антонио ответил:

– Говорить то, что думаю.

Интересно, знает ли Ратнер, с кем сейчас разговаривает? Впрочем, Лев и сам не уверен – с кем: дед Антонио никогда еще не произносил ничего на публику…

– Извините, – сказал Лев, – я лучше пойду.

– Минуточку! – с улыбкой остановил его Ратнер. – Мне даже нравится, что Вы дерзите. Но пригласил я Вас, собственно, имея в виду две вещи. Об одной мы только что поговорили, она мало интересной для Вас оказалась. Надеюсь, что вторая окажется поинтереснее. Я тут на днях подумал, что настало время Вам экспериментальной работой заняться – при институте мозга, Вы не против? У Вас ведь явные способности, а институту мозга как раз и требуются люди со способностями. Там способности эти изучают – чтобы понять их природу… по имеющимся у меня сведениям – сам-то я у них не бываю. Вот сессия летняя пройдет сейчас… м-да, второй выпуск у нас опять небольшой и малоперспективный, – и прямо в каникулы начинайте, если других планов нет, – интересно это Вам?

– Интересно, – признался Лев, отметив про себя, что к Ратнеру этот институт, похоже, отношения не имеет.

– Ну а коли интересно… хотите, один из сотрудников академии сведет Вас туда? Будете и у нас тут учиться продолжать, и с институтом сотрудничать – не бесплатно, кстати, там любое сотрудничество вознаграждается. Все какой-то самостоятельный заработок… если учесть Вашу щепетильность!

– Спасибо…

Выходя из кабинета Ратнера, Лев чувствовал себя неловко: все-таки Ратнер умел, видимо, иногда покидать пределы собственного «эго» и думать о благе других.

– Так ведь, деда?

– Ох, Лев… не так! Устал я от Ратнера.

– А в разговор с ним тебе зачем вступать было? Это впервые, между прочим.

– Сам не знаю, прости… – голос деда Антонио звучал смущенно.

– Да нет, пожалуйста! Я думал, ты не можешь…

– Я и не могу, – подтвердил дед Антонио. – Только вот насчет института мозга… я, видишь ли, от Ратнера ничего хорошего не жду. И ты не жди.

Незадолго до окончания летней сессии ко Льву подошел завкафедрой гипноза и суггестии, Петров. До этого Лев почти не встречался с ним: Петров редко появлялся в академии и ничего не преподавал. Кто-то говорил, что он в академии серый кардинал, так что большой охоты связываться с ним ни у кого не было. На вид – довольно невзрачный пожилой дядя, в чертах которого (видимо, навсегда) сохранилась некая подростковость, незрелость… может быть, из-за постоянства отчетливо юношеских прыщей на узковатом лбу.

– Борис Никодимович сообщил мне, что Вы не против сотрудничать с Институтом человеческих ресурсов… институтом мозга, – тонким голосом сказал Петров. – Я в контакте с этим учреждением, так что… когда Вы можете подойти туда вместе со мной?

В назначенное время Льва представили страшно похожему на волка из «Ну, погоди!» Алексею Сергеевичу Поповичу. Сотрудники, о чем Лев узнал от Петрова, звали его не иначе как «Алеша Попович», хотя Поповичу было уже к шестидесяти – на столько, во всяком случае, он выглядел.

– Лев… Орлов? Загадочно, – сказал Алеша Попович, с интересом взглянув на Льва.

– Я грифон, – помог ему Лев.

– Что Вы умеете, грифон? – не тратя времени на более обстоятельное знакомство, спросил Алеша Попович. – И глаза почему красные?

– Сплю-мало-пью-много, – улыбнулся Лев. – Теперь-то еще ничего, Вы бы год назад на меня посмотрели! А умею что… да ничего. Окончил школу, несколько лет проработал в научно-технической библиотеке. Теперь учусь в Академии… вот, собственно, и все.