Читать книгу - "Загадать желание - Ольга Кай"

– Как ты хотел его использовать? – задал Арис следующий вопрос.

– Мне ничто не мешает соврать, – усмехнулся колдун. – Но я отвечу. Я бы навсегда оградил эти два мира друг от друга. Видите ли, я собирался жить здесь в свое удовольствие, но мне это не удастся, если весь мир просто перестанет существовать. С людьми, даже самыми гадкими, общаться все же приятней, чем с теми тварями, которые ползут из города.

Под нашими взглядами брат Василины невозмутимо сжевал бутерброд с сыром и повернулся к Горынычу.

– Скольких ты похоронил зимой?

Я вспомнила частые отлучки Ариса, пока мы с Алиной прятались в Осинках.

– Многих. Твои люди постарались?

– Они слишком жадные, – Виктор помешал миниатюрной ложкой в почти пустой чашке. – Знаешь, я даже удивлен, что ты до сих пор жив. Думал, охотники переловили уже всех, кто не спрятался как следует… Кстати, некоторые обещали мне привести тебя живым. За деньги, разумеется. Раз уж ты пришел, я могу выплатить тебе вознаграждение за доставку самого себя. Хочешь?

– Я и так возьму все, что мне нужно.

– Да-да, – согласился Виктор. – Не стесняйся. Кстати, раз на то пошло… – он сунул руку в карман. – Есть у меня одна вещица, которая тебя заинтересует.

Я ожидала увидеть какой-нибудь колдовской амулет или – если уж наш пленник пытается откупиться – драгоценность. Но в тонких, похожих на когти пальцах колдуна оказалась обыкновенная серебряная цепочка с подвеской в виде летящей ласточки.

– Эта вещь принадлежала жене раславского воеводы, а после – его сыну, – Виктор лукаво прищурился. – Узнаешь?

Горыныч молча протянул руку.

– И не спросишь – откуда? – усмехнулся Виктор. Цепочка покачивалась в его пальцах, мягко поблескивая. – Да, очень жаль, что тебя не было на новогоднем празднике в Раславе. Но ты, наверное, помнишь Ивора? Конечно же, помнишь… Он хвалился принести голову говорящего со змеями, но из его отряда никто не вернулся. Судя по всему, зимой охотились не только мои люди…

Пальцы Виктора разжались, цепочка упала на широкую Горынычеву ладонь. Арис поднес ее к глазам, рассматривая, и под огнями светильников крылья серебряной ласточки полыхнули алым.

– Вижу, ты тоже не боишься запачкать руки в крови, – проговорил Виктор.

Неясная тревога шевельнулась в сердце при этих словах. «Будто специально злит, – подумалось мне. – Но – зачем?» Обернувшись, я перехватила взгляд Огненного: удобно устроившись во главе стола и сложив руки на груди, Всемил молча наблюдал за происходящим, в светлых глазах плясали золотистые искры.

– Кровь смывается, – негромко произнес Арис.

Виктор улыбнулся:

– Новой кровью?

Горыныч хмыкнул, спрятал в кулаке серебряную ласточку.

– Водой.

На этот раз молчание воцарилось надолго. Виктор с неожиданным интересом разглядывал цветочный узор на блюдце, Арис с мрачной сосредоточенностью прятал в карман Леонову цепочку. И только Всемил невозмутимо и даже как будто с удовольствием наблюдал за двумя мужчинами, сидящими один напротив другого за широким деревянным столом.

Я допила кофе в гнетущей тишине, а потом, нарочно громко стукнув пустой чашкой о блюдце, потянулась за добавкой.

– Смелая девочка, – в голосе Виктора послышалось ехидство. – Мне вот любопытно, ты сама согласилась «идти туда, не знаю куда» или кто подтолкнул?

– Сама, – пробормотала я, хотя отвечать, явно, не стоило.

Виктор довольно хмыкнул:

– Тебе ведь сказали, я умею отличать ложь от правды… И не стыдно вам, мужикам, девчонку на такое дело снаряжать?

– Ты и сам не поступил бы иначе, – быстро произнес Огненный, чтобы ни я, ни Арис не успели ничего сказать. И улыбнулся. – Братец-то с ней идти собирался. Хоть я и предупредил его, что это – верная смерть. Не поверил, может?

«Значит, действительно думал, что мы пойдем вместе?» – я глянула на Горыныча, но тот уставился в чашку с таким вниманием, словно гадал на будущее по узору чаинок.

– Я попросил его не мешать, и, как видите, оказался прав, – Всемил поднялся. – Времени у нас немного, так что разговоры пока отложим. Ты, – глянул на колдуна, – иди за мной.

Виктор нехотя поднялся, покачал головой.

– Что-то я не знал, Горыныч, что у тебя есть братья.

– Значит, плохо работают твои подглядчики, – проворчал Арис, прищурился недобро: – Меня змеиным братом называют. Вот и подумай.

* * *

И снова под ногами мертвая земля. Стена тумана за спинами, впереди звездное яркое небо встречается с темной равниной. Изредка одинокие звезды срываются с небосклона, падают, прочерчивая на глубокой синеве яркий золотистый след. На них тоже можно загадывать желания, только вот сбудутся ли?

Змей, как и в прошлый раз, идет впереди. Ярко светится в ночи раскаленная чешуя, но не бушует, не пышет нестерпимым жаром пламя возле крутых боков. Хватит ли ему сил на эту дорогу? Ведь Пустошь не пощадит того, кто сам является воплощением жизни.

Горыныч мрачно поглядывает то на Огненного, то на колдуна, которому для надежности снова связали руки. То на чернильных тварей, ползающих в темноте на приличном расстоянии и оттого почти незаметных. У его пояса – Максимов меч в ножнах. На левом плече – сумка с завернутым в тряпки стеклянным шаром. Никому другому он эту ношу не доверил. За правым плечом болтается мой рюкзачок. Я собиралась нести его сама, но Арис не стал слушать возражений: возможно, ближе к границе мертвой земли ему придется нести не только рюкзак, но и меня. Хотя он и сам наверняка не успел отоспаться, ведь пока я ходила по мертвому городу – не сомкнул глаз, разматывая клубок. И, кажется, во время нашей ночевки в Диком Поле тоже. Держится, наверное, уже не на втором дыхании, а, скорее, на третьем. А может, привык вот так, без сна?

Виктор выглядит, пожалуй, бодрее и жизнерадостней остальных. Он испытал облегчение, поняв, что Всемил – не человек: считать себя пленником простых смертных, пусть даже колдунов, было унизительней, чем временно признать превосходство древнего и могущественного существа.

Звезды бледнели. И тускнела чешуя Огненного Змея. Она была уже не золотой, а просто желтой. Впереди виднелись неподвижные фигуры стражей. Мы решились на последний рывок и побежали.

Змей бежать не смог. Переваливаясь на птичьих лапах, он не успевал за нами, и, растрачивая силы, все быстрее слабел. Я попыталась коснуться его и поняла вдруг, что могу прижать ладонь к чешуе и не обжечься.

– Погоди.

Он остановился, я зажмурилась, передавая ему остатки сил, пока не опустилась на колени. Может, показалось, но чешуя стала немножечко ярче. Горыныч подхватил меня на руки и понес к границе мертвой земли…

Не успели.

Черные кляксы, не стесняясь, подбирались на расстояние нескольких шагов, плавно перетекали за нами, и, превратившись в огромных ящериц, бросились на Змея.