Читать книгу - "Воровская трилогия - Заур Зугумов"

Приехала как-то в Махачкалу какая-то крутая комиссия из Москвы, которая курировала МВД. Они объезжали с контрольными проверками все республики Северного Кавказа, последним в их вояже значился Дагестан. В Махачкале того времени ресторанов, отвечавших требованиям таких искушенных гурманов, которыми по праву можно было считать членов этой комиссии, по большому счету не было вообще. Но самым уютным местом считалась почему-то «Лезгинка».

Странным образом, особенно в обеденный перерыв, здесь харчевались все вперемежку. И козырные мусора, и крутые бобры, и крадуны по большому счету. Вечером к ним прибавлялись игровые, которые целый день проводили на Приморском бульваре, разыгрывая кто деньги, кто машины, а кто и дома, а вечером заходили отогреть душу после холодного душа карточных баталий.

В один из майских дней того фартового года зашел и я со своими корешами в этот кабак, чтобы откушать чего-нибудь вкусного. Уже отобедав, мы по привычке не спеша подошли к выходу и остановились, чтобы попрощаться со своими собратьями, которые тоже в это время находились в ресторане.

В дверях мы вдруг буквально столкнулись с двумя импозантными и с виду бобристыми фраерами, но главным было то, что нам они не были знакомы, а это говорило о том, что можно было совместить приятное с полезным! То есть после вкусного обеда «отработать» этих жирных с виду гусей.

Реакция в таких случаях у кошелечников бывает мгновенной, – здесь все до мелочей отшлифовывалось годами совместной работы. Иногда бывало достаточно одного молниеносного взгляда, дабы понять, что хочет партнер или чего делать не стоит. В тот раз произошла ситуация, аналогичная той, которые происходили у нас очень часто.

Лимпус, как бы втиснувшись между фраерами, невольно остановился, извиняясь перед ними за такую поспешность и ссылаясь на что-то очень серьезное, вроде того, будто бы ему только что сообщили, что у него родился сын, или у него угоняют машину, или еще что-то, тем самым обращая внимание только на себя и закрывая обзор одному из потенциальных потерпевших.

Заика «поставил» второго фраера, выделывая всякого рода трюки и импровизации и тем самым сбивая фраера с метки.

Мне же оставалось только нырнуть в мгновение ока в скулу к этому бобру, который сетовал на невоспитанность дикого народа, размахивая обеими руками, и выудить оттуда еще совсем недавно здорово выпиравший лопатник, что я и проделал с ловкостью, на которую был способен.

Вся операция заняла у нас не более минуты, а потому и прошла успешно, без сучка без задоринки, так, как мы всегда умели «работать».

Судя по тому, что лопатник был битком набит сто-и пятидесятирублевыми купюрами, мы не ошиблись: бобры действительно были жирными, но, поковырявшись дальше в его содержимом, мы почти сразу поняли и другое – это московские мусора, да еще и очень высокого полета.

Делать было нечего, нужно было заметать следы, но как именно, что для этого предпринять? Ответы на эти вопросы мы решили поискать в дороге, когда уже почти через час мчались в моторе по дороге в Грозный, предупредив заранее каждый своих домашних о том, что, кто бы нас ни спрашивал, мы неделю назад как уехали, а куда – никто не знает. Пусть легавые думают, суммируя показания наших домашних, решили мы, что мы уехали на гастроли еще раньше, чем произошла кража у мусоров.

Это было по крайней мере лучше, чем то, что было на самом деле. В определенном смысле этот ход конем давал нам шанс выбраться из того щекотливого положения, в которое мы попали. А о том, что оно было слишком щекотливым, у нас не было никаких сомнений. К счастью, мы вовремя смылись и в своих расчетах не ошиблись, хорошо зная структуру работы наших непримиримых врагов.

Вечером мы были уже в Грозном. Таксист нас хорошо знал, поэтому мы наказали ему, чтобы он держал язык за зубами. Таксисты были тогда вообще народ понятливый, не знаю, правда, как сейчас.

Ночью мы вылетели в Москву и, прибыв туда под утро, успели взять обратный билет на послеобеденный рейс. Мы полностью переоделись и выкинули все вещи, что были на нас. В обед того же дня, уже из Москвы, вылетели вновь в Махачкалу и к вечеру были каждый у себя дома, где нас уже ожидали «друзья» из уголовного розыска.

Но мы ожидали такого поворота событий и даже рассчитывали на них. У нас было время для подготовки к разыгранному позже спектаклю, поэтому каждый из нас представил такую комедию по дороге в милицию, что у легавых не было никаких сомнений в том, что нас действительно в городе некоторое время не было и мы только что приехали, ни о чем не подозревая.

Мы прекрасно понимали, что мусора могут опознать по крайней мере двоих из нас, поэтому при выборе одежды в Москве Лимпус и Заика оделись так, как никогда не одевались до этого.

Честно сказать, когда я увидел их выходящими из примерочной, то не мог удержаться от смеха. Лимпус был тогда еще очень молод и горяч, и я своим хохотом чуть не испортил весь предстоящий спектакль. Он отказывался надевать то тряпье, которое для него выбрали, но потом мы с Шуриком все же уговорили его не быть столь щепетильным, объясняя наши действия тем, что мы – профессионалы и всегда должны противопоставлять ментам наш воровской ум.

В итоге мы его убедили, ну а что касалось того, чтобы сыграть роль, то Лимпус был прирожденным артистом, впрочем, таким же, как и мы все.

Тем временем в стане легавых события развивались следующим образом. Нам в какой-то мере повезло с самого начала, потому что москвичи приехали обедать не одни. Пока они заходили в кабак, начальник уголовного розыска ДАССР (не помню, кто занимал тогда этот пост), который приехал вместе с ними, выйдя из машины, давал какие-то указания шоферу. Он стоял к нам спиной, когда мы выходили из кабака, и потому был не просто удивлен, а прямо-таки ошарашен, когда во время трапезы или после нее москвичи обнаружили пропажу гомона.

Конечно, дилетантами в своем деле три высокопоставленных полковника МВД СССР быть не могли, а потому они поняли сразу, что произошла кража, но когда именно это случилось? Стали тут же прокручивать каждый свой шаг, и все сразу стало на свои места. Дело было за малым: кто?

Они почему-то были уверены, что тут же узнают людей, которые столкнулись с ними в дверях кабака, если их им покажут. В этом вопросе у легавых проблем, конечно, возникнуть не могло, поэтому уже через несколько часов по всей Махачкале были произведены суточные аресты тех, кого мусора по тем или иным причинам причисляли к воровской элите преступного мира, зная наверняка, что таковыми являются именно карманники.