Читать книгу - "Комната с привидениями - Чарльз Диккенс"

пятно все равно остается, не ярче и не бледнее, не увеличиваясь и не уменьшаясь, всегда такое же точно. Бывает, в другом подобном доме имеется загадочная дверь, которую никак не отворить; или другая дверь, которую никак не затворить; или слышится загадочное жужжание веретена, или стук молотка, или шаги, или крик, или вздох, или топот коня, или лязг цепей. А то еще имеются часы на башне, выбивающие в полночь тринадцать ударов, когда должен умереть глава семьи; или призрачная, недвижимая черная карета, которая в такое время непременно привидится кому-нибудь, ожидающая у ворот, что ведут к конюшням. Или бывает так, как случилось с леди Мэри, когда она приехала погостить в большом запущенном замке в горной Шотландии и, утомленная долгой дорогой, рано легла спать, а на другое утро, за завтраком, простодушно сказала: «Как странно: в таком отдаленном месте поздно вечером — гости, а меня никто о том не предупредил, когда я пошла спать!» Тут все стали спрашивать леди Мэри, что она имеет в виду. Леди Мэри ответила: «Да как же: всю ночь по гребню вала под моим окном кружили и кружили кареты!» Тут хозяин побледнел, и побледнела его жена, а Чарлз Макдудл из Макдудла сделал знак леди Мэри больше ничего не добавлять, и все примолкли. После завтрака Чарлз Макдудл объяснил смущенной леди Мэри, что в семье есть поверье, будто эти проезжающие с грохотом по гребню вала кареты предвещают смерть. Так и оказалось: два месяца спустя владетельница замка умерла. И леди Мэри — а она была фрейлиной при дворе — частенько рассказывала эту историю старой королеве Шарлотте наперекор старому королю, который постоянно говорил: «Что-что? Привидения? Нет их, это все выдумки, выдумки!» И, бывало, не переставал повторять это, пока не пойдет спать.

Или друг нашего общего знакомого в юности, когда учился в колледже, имел в свой черед закадычного друга, с которым уговорился, что, если возможно для духа после разлуки с телом вернуться на эту землю, тот из них двоих, кто первый умрет, явится второму. С течением времени наш герой позабыл об уговоре: жизнь у обоих молодых людей сложилась по-разному, и их пути далеко разошлись, — но однажды ночью, много лет спустя, когда наш герой, попав в северную Англию, заночевал в гостинице где-то на йоркширских болотах, ему случилось выглянуть из кровати, и тут в лунном свете он увидел… своего старого друга, товарища по колледжу: он стоял, опершись на письменный стол у окна, и пристально глядел на него! Призрак, когда к нему обратились, ответил вроде бы шепотом, но очень внятно: «Не подходи ко мне: я мертв, — а явился сюда, исполняя свое обещание, из другого мира, но не могу разглашать его тайны!» Потом призрак стал бледнеть и, постепенно расплываясь, истаял в лунном свете.

Или так: у первого владельца живописного елизаветинского дома, что славится на всю нашу округу, была дочь. Вы слышали о ней? Нет?! Так вот: однажды летним вечером, в сумерки, эта красивая юная — семнадцати лет — девушка вышла в сад, чтобы нарвать цветов, и вдруг, перепуганная, вбежала в дом к отцу и воскликнула: «Ох, дорогой батюшка, я встретила самое себя!» Он обнял ее и сказал, что это ей почудилось, но она возразила: «Ах нет! Я встретила самое себя на широкой аллее — была бледна и собирала увядшие цветы, — повернула голову и подняла цветы над головой!» И в ту же ночь она умерла, и начата была картина, изображающая ее историю, но осталась недописанной, и говорят, она и сейчас стоит где-то в доме, лицом к стене.

Или так: дядя жены моего брата теплым вечером, на закате, ехал верхом домой, когда на зеленом проселке, совсем уже близко от своего дома, увидел человека, стоявшего перед ним в точности на середине узкой дороги. «Зачем стоит здесь этот человек в плаще? — подумал он. — Хочет, что ли, чтобы я его переехал?» Поскольку фигура не двигалась, ему стало жутко от этой неподвижности, но он сбавил ход и поехал дальше. Когда он наехал так близко, что едва не задел ее стременем, его конь шарахнулся, а фигура заскользила вверх по косогору каким-то необычным, неземным способом: пятясь и как будто не переступая ногами, — и скрылась из глаз. Дядя жены моего брата, воскликнув: «Боже мой! Это Гарри, мой кузен из Бомбея!», дал шпоры внезапно взмылившемуся коню и, удивляясь странному поведению гостя, понесся к своему дому — в объезд, к главному фасаду. Здесь он увидел ту же фигуру, входившую через высокую стеклянную дверь прямо в гостиную, бросил поводья слуге и поспешил вслед. Сестра его сидела в гостиной одна. «Элис, а где наш кузен Гарри?» — «Кузен Гарри, Джон?» — «Да. Из Бомбея. Я только что встретился с ним на проселке и видел, как он сию секунду вошел сюда». Никто в доме не видел ни души, но в тот самый час и минуту, как выяснилось впоследствии, этот кузен умер в Индии.

А то еще была одна рассудительная леди, умершая старой девой на девяносто девятом году жизни и до конца сохранившая ясность ума, которая видела воочию мальчика-сироту, чью историю часто рассказывают неправильно, но о ком мы вам поведаем истинную правду, потому что история эта имеет прямое касательство к нашей семье, а старая леди состоит в родстве с нашей семьей. Когда ей было лет сорок, тогда еще на редкость красивой женщине (ее жених умер молодым, почему она так и не вышла замуж, хотя многие искали ее руки), она приехала погостить в одно имение в Кенте, недавно купленное ее братом-купцом, который вел торговлю с Индией. Шла молва, что когда-то управление этим имением было доверено опекуну одного маленького мальчика, и опекун, будучи сам ближайшим его наследником, уморил этого мальчика своим суровым и жестоким обращением. Она об этом ничего не знала. Говорили, будто в ее спальне оказалась клетка, в которую опекун будто бы сажал мальчика. Ничего такого там не было. Там был только чулан. Она легла спать, не поднимала ночью никакой тревоги, а утром спокойно спросила у горничной, когда та вошла: «Кто этот хорошенький ребенок с печальными глазами, что всю ночь выглядывал из чулана?» Горничная вместо ответа громко вскрикнула и тотчас убежала. Леди удивилась, но поскольку была женщина замечательной силы духа, оделась, сошла вниз и заперлась наедине со своим братом. «Вот что, Уолтер, — сказала она, — мне всю ночь не давал покоя хорошенький мальчик с печальными глазами, который то