Читать книгу - "Обратный отсчет - Пол А. Тот"

– Молчи, Рози. Дай мне сказать. Дай хоть словечко вставить, прежде чем начнешь скандалить.

– Говори. Одним ухом слушаю тебя, а другим почти райские песни.

– Что это значит? С тобой там уже кто-то есть?

– Пораскинь мозгами. Судя по определителю, звонишь из Сан-Диего и меня же обвиняешь.

Проклятые определители. Невозможно сохранить анонимность. Как жить, что делать?

– Ты знаешь, зачем я здесь, Рози. Вовсе не для того, чтобы с кем-нибудь переспать.

– Легко врешь, как уличная девка. Звонила твоя мамаша. Говорит, беспокоится.

– Пусть беспокоится сколько угодно.

– Тебе психиатр нужен.

– Я и без того знаю, как себя чувствую.

– Неужели? Не думаю. Ищешь разгадок, вот что ты делаешь, правда? Разгадал уже что-нибудь? Скажем, чему равняется Джон плюс Мэри? Сумел вписать в круг прямоугольник или просто звонишь, потому что по мне соскучился?

– Именно поэтому.

– Мне плевать. Я твоя законная жена, нечего тебе по мне скучать, раз ты настолько свихнулся, что гонишься по всей стране за какой-то белой задницей. Надеюсь, она тебя охладила с помощью кондиционера? Боже мой, пора завтракать. Из проклятого гриля уже дым идет.

Я посидел секунду, собрался прилечь, как кто-то постучал. Открыв дверь, я увидел пояс с инструментами.

– Ну, как праздная жизнь? Теперь я тебя вспомнил.

– Никто не вызывал техника, Деннис. Чего тебе?

– Мы обязаны присматривать за жильцами. Руководство старается вовремя решать проблемы. Техники все видят. Мы по квартирам ходим. Побьешь женщину, видим дыры в стене. Вынюхиваем травку, дым чуем. Если надо что-нибудь спрятать, наверняка сунешь в кондиционер. Хотя Мэри мне нравится. Дает на Рождество чаевые.

– Мне она тоже нравится.

– Кажется, настроение у нее было получше до твоего приезда. Смотрю, какой у нее вид, и думаю – из-за тебя. Во-первых, что за дела с коробкой? Не мог помочь женщине донести? Попробую догадаться: у тебя спина сломана. У-ху-ху. Не против, если я огляжусь?

– Ордер есть?

– Ордер? Я могу войти в эту квартиру в любой момент, когда захочу. – Он забренчал ключами на поясе. – Вот тут у меня сотни две ордеров. – И предупредительно посмотрел на меня.

Я попытался ответить тем же. Он рассмеялся и закрыл дверь.

Я осмотрел квартиру, толкнул запертую дверь спальни, которая, как и все прочее в доме, была покрыта скользкой пленкой из дерева бальза. В ванной царил беспорядок. Видно, Мэри туда постоянно заскакивала и выскакивала без всякой осторожности. Раковина заляпана лаком для ногтей, зеркало забрызгано лаком для волос, фен валяется на полу, на провисшей занавеске душевой кабины три кольца сломаны. Рядом с унитазом лежала очередная книжка про черепах.

Снова кто-то постучал. Деннис начинал действовать мне на нервы. Я открыл дверь, готовясь получить удар. Но на пороге стоял не он.

– Спасибо, зайду, – сказал мексиканец. – Ты кто, дружок Мэри?

– Не совсем.

Он закрыл за собой дверь и представился:

– Хесус.

Кожа у него была героиновая, в оспинах, мятая и морщинистая, как старый кожаный ремень. На заводе я понял, что время и героин любого превращают в американского индейца с мирной, несмотря ни на что, физиономией аборигена.

– Ну, Иисус, чем могу служить?

– Хесус. Ничего смешного. Я эту шутку слышал тысячу раз.

– Просто у меня жена очень религиозная, вот и все. Я повсюду вижу Иисуса, хотя сам и не сильно верующий.

– Правда? Мэри твоя жена?

Он потянулся к компьютеру, наклонился над картонными папками, перебрал, прихватил несколько, провел пальцами по колонкам цифр, бросил, бумаги полетели на пол. Пошел на кухню, открыл холодильник, пошарил там, опрокидывая пачки молока и апельсинового сока.

– Где яйца? – спросил Хесус.

– Я не голоден.

Он подошел ко мне, не предлагая выкурить трубку мира. Дернул за рубашку и выпустил. Как уже говорилось, я всегда был цыпленком, но, как ни странно, то и дело пренебрегал своим физическим здоровьем, словно речь шла о каком-то другом человеке. Время от времени чувствовал себя реальным. Не так долго, чтобы ввязаться в драку, даже в данный момент, чуя его агрессивность. И как обычно, пошел в отступление.

– Где яйца? – с расстановкой спросил мексиканец.

– Слушай, не понимаю, о чем идет речь. Я приехал сюда прошлым вечером. Мэри моя старая подруга. Понятия не имею, чем она занимается. Если найдешь яйца, поджарь себе яичницу.

– Мэри мой бухгалтер. И хранит товар. Сама не должна торговать. – Он сел на диван, почесал подбородок. – Нехорошо.

– Давай поговорим, как разумные люди. Она скоро придет.

– Слушай, друг, – проговорил он разочарованным отеческим тоном, – похоже, ты можешь пригодиться. Хотя мне твоей дружбы не надо.

– Я не слишком храбрый. А ты крупней меня.

– Как насчет чести?

– У меня никакой чести нет, стараюсь никого не судить.

– А самоуважение?

– Слышал бы ты, как моя жена говорит: «Уважай меня, а не трахай». Она носит трусы сорок второго размера.

– Господи Иисусе. Слушай, друг, я вот думаю, не выбить ли заднюю дверь? Ты по спине меня не огреешь?

– Нет, я тут посижу. Только на твоем месте не трудился бы выбивать: вдруг вылетишь в соседнюю гостиную.

Хесус пошел к двери, толкнул створку, присел, глядя в замочную скважину.

– Замок с гнутым ключом. – Вытащил из кармана связку ключей, выбрал один, вставил. Замок сопротивлялся слабее меня. – Тяжелый у меня бизнес.

– Что за бизнес?

– Были тут, – пробормотал он. – А теперь нету.

– Можно заглянуть?

– Лучше не надо.

Он подошел, встал надо мной с непроницаемым выражением на лице, хотя, насколько я мог догадаться, оно было недружелюбным.

– Лучше крэком торговать.

– А ты чем торгуешь?

– Импортными продуктами.

– А, глобальная экономика, как говорится…

– Наверно. Мне нравится. Запомню.

– Зайдешь еще?

– О да.

– Я передам Мэри.

– Будешь тут? Может, договоримся? Мэри нужен партнер. Она явно принимает неразумные деловые решения.

– Подумаю, только здесь не останусь. Знаешь, Хесус, меня прозвали Бродягой.

– У тебя деньги есть?

– Я не разбираюсь в импортных продуктах. Питаюсь оладьями и тому подобным.