Читать книгу - "Моя любимая жена - Тони Парсонс"

Выезд со двора загораживал «мини-купер» с нарисованным на крыше китайским флагом. Тигр настойчиво просигналил, требуя освободить дорогу. Это не помогло. Малолитражку окружило несколько женщин, дававших советы водителю.

К лимузину проворно подскочил швейцар, которого звали Джордж. Весь вид его говорил о том, что он крайне опечален этим маленьким происшествием.

— Добрый вечер, госпожа. Добрый вечер, босс, — произнес по-английски Джордж, после чего выплеснул на Тигра целый поток китайских слов.

— Ключ застрял, — перевел Тигр, оборачиваясь назад. — Ей никак не повернуть ключ зажигания.

Значит, несчастным водителем была женщина. Почему-то Тигр опять взялся сигналить, как будто звук клаксона мог магическим образом исправить неполадку. Но еще больше Бекку удивило, что Тигр даже не подумал вылезти из машины и помочь соотечественнице.

— Билл, может, ты посмотришь? — спросила она у мужа.

Билл молча выбрался наружу и зашагал к «мини-куперу». Джордж пошел следом. Китаянки с любопытством следили за тем, что будет дальше. Когда три недели назад Бекка впервые увидела этих женщин, они показались ей совершенно одинаковыми. Теперь она сказала бы, что между ними нет ни малейшего сходства.

— Прошу прощения, — по-английски произнес Билл, и женщины послушно расступились.

В кабине малолитражки сидела высокая длинноногая женщина с орхидеей в волосах. Ее пальцы, тоже длинные, лихорадочно дергали ключ зажигания.

— Черт бы побрал этот ключ! — по-английски выругалась китаянка. — Чертова машина!

— Сломалась! — запричитал Джордж. — Совсем новенькая и уже сломалась.

Билл вздохнул и покачал головой, переводя взгляд с коробки передач на лицо женщины. На вид ей было не больше двадцати пяти. Однако по-настоящему определять возраст китайцев он еще не научился. Молодое лицо вполне могло оказаться результатом умело наложенного макияжа. Зато он сразу понял причину «поломки».

— Позвольте, мисс, я объясню вам, в чем дело. Видите этот регулятор? Должно быть, вы случайно передвинули его. В этом положении он блокирует ключ зажигания, чтобы машина не завелась сама и никого не покалечила.

Китаянка сердито посмотрела на него. Из разреза в платье выглядывала ее длинная стройная нога. Такие платья назывались ципао[11]— слово, которое ничего не говорило Биллу. Кожа у женщины была почти молочной белизны.

«И почему эту расу называют желтой? — подумал он. — Откуда появился такой дурацкий миф? Да у нее кожа белее моей».

Глядя на лицо китаянки, он вспомнил музейные вазы из алебастра.

— Я все равно не понимаю этих технических тонкостей, — сказала женщина. — Мой муж разберется, в чем тут дело.

Билла ошеломил ее правильный и даже рафинированный английский. Но еще больше его поразило, что эта женщина, одетая в духе Сюзи Вонг,[12]говорила, как член правления «Женского института».[13]

— Как вам будет угодно, — сказал Билл, поворачиваясь к Джорджу. — Эти машины имеют защиту от случайного запуска двигателя. Леди поставила регулятор в положение «стоянка», и система безопасности заблокировала ключ. Пожалуйста, объясните ей, что нужно передвинуть регулятор в положение «езда». Только тогда она сможет завести двигатель и освободить выезд.

Билл специально говорил медленно, чтобы китаец понял все английские слова. Судя по круглому лицу Джорджа, его усилия не пропали даром.

— A-а, — восторженно протянул Джордж. — Очень умное изобретение.

— Муж разберется, — повторила китаянка, продолжая отчаянно дергать намертво застрявший ключ.

Билл посмотрел на нее и молча пошел обратно к лимузину. Тигр почти безостановочно гудел. Официальный правительственный запрет на подачу звуковых сигналов нарушался сплошь и рядом. Подойдя ближе, Билл покачал головой. Тигр нехотя убрал палец с клаксонного «блюдца».

Билл вернулся на заднее сиденье. Джордж, просунув голову в окошко «мини-купера», вежливо и подробно объяснял китаянке, как освободить упрямый ключ. Женщина мотала головой, пришпиленная к волосам белая орхидея порхала наподобие бабочки.

— Что-нибудь серьезное? — спросила Бекка.

— Упрямство. Как только она сообразит, что систему безопасности эмоциями не возьмешь, и прислушается к объяснениям Джорджа, все будет в порядке.

Через час происшествие во дворе уже казалось забавным. Взявшись за руки, Билл и Бекка стояли на балконе частного клуба. Внизу расстилался вечерний город. Богатый. Таинственный. Ни на что не похожий. Оба они были взбудоражены, словно подростки. Зрелище действительно отличалось от всего, что Билл и Бекка видели до сих пор.

Крыши многих зданий Бунда буквально купались в огнях. А дальше, жадно ловя отблески света, катила темные воды река. Баржи и буксиры гудели на разные голоса, ухитряясь лавировать в вечернем тумане. На другом берегу, словно вершины сказочных гор, сияли пудунские небоскребы.

Днем Шанхай был совсем другим: знойным, жестким, переполненным нескончаемыми людскими толпами. Зато с наступлением темноты город преображался, становясь невообразимо прекрасным. Таким, каким он открылся Биллу в первый раз, когда они ехали из аэропорта через мост, а голову кружило после утомительного перелета.

Билл сжал руку жены. Бекка молча улыбнулась ему.

На балкон вышел Девлин. В руках у него был недопитый бокал. Он кивнул в сторону буйства огней.

— Второго такого города нет и не будет, — тихо произнес Девлин.

Бекке подумалось, что он говорит не столько с ними, сколько с самим собой. Девлин вдруг показался ей одним из тех, кто некогда строил Британскую империю. Наверное, они все были такими — неистовыми и одержимыми. Она легко представляла себе Девлина в образе владельца фермы в предгорьях Нгонго,[14]колониального офицера в знойном и пыльном индийском Сатипуре[15]или богатого путешественника, которого несут в паланкине на вершину пика Виктория.[16]Увы, когда Девлин родился, Империя уже не существовала.