Читать книгу - "Лицей послушных жен - Ирэн Роздобудько"

Вечером я вышла на остановке троллейбуса номер 7 в спальном районе города. Меня встретил тот же пейзаж – круглые многоэтажки и закованные в бетон площадки. Молодые, недавно посаженные деревья сиротливо торчали на островках земли, оставленных с обеих сторон тротуаров.

На сей раз по улицам ходило больше людей, на площадках мамочки выгуливали младенцев в колясках. Я медленно шла по той же тропинке, крадучись, как вор, в чужую квартиру.

Надо завернуть за угол, чтобы открылся взгляду вчерашний оазис моего детства. Метров за пятьдесят до намеченной цели я снова ощутила тревожный болезненный толчок в желудке.

А дальше уже каждый шаг, так же как и вчера, отзывался нарастающей болью. Все повторилось: до дерева я добралась почти на ощупь, согнувшись в три погибели и хватая воздух ртом.

Сквозь прикрытые веки успела отметить, что скамейки под деревом не было, и… так же как и вчера, несмотря на это, опустилась не на голую землю, а на ту самую скамейку…

Неужели я опять ее не заметила? Или она каким-то чудом каждый раз вырастает подо мной, как гриб после дождя?

Как и вчера, я несколько секунд посидела, свернувшись в баранку, охваченная невыносимой болью, стуком в висках и потерей зрения. Потом приступ прошел. И я смогла разогнуться.

Передо мной опять открылась трогательная панорама этого уцелевшего островка: трехэтажный дом, палисадник с кустами сирени, детская площадка, лабиринт из веревок, на которых сушились простыни.

Легкий ветерок надувал их, как паруса.

Вокруг простыней бегали, играя в прятки, дети. Около подъезда – старый зеленый «Запорожец» на трех колесах и новенькие синие «Жигули». Под перекошенным «грибком» за деревянным столом сидели мужчины и забивали козла.

Меня охватило приятное спокойствие. Вообще от всего этого двора веяло спокойствием и тишиной, как будто он находился внутри стеклянной китайской пирамидки, которые сейчас продаются на лотках. Если такую пирамидку потрясти, снизу поднимается золотой вихрь или снег. Когда-то я мечтала о такой игрушке. Но тогда, когда я о ней мечтала, они не продавались. Ярику такую диковинку отец привез из Болгарии, куда ездил как ударник производства…

Дети, которые бегали и прятались в лабиринте простыней, сорвали одну на землю. Она соскользнула с веревки и осела в пыль.

Мальчик и девочка бросились в сторону дерева. Я тоже когда-то любила прятаться за его толстым стволом. Это была та же самая вчерашняя девочка. Только теперь на ней были полосатая юбка и белая кофточка, наполовину расстегнутая, выдернутая из-под пояса. Растрепанные косы прыгали на ее плечах. Дети прятались за деревом. Я слышала их прерывистое дыхание.

«Сейчас из дверей должна выскочить тетка, которая напомнила мне тетю Нину», – с улыбкой подумала я.

И она выскочила. Схватила простыню, заквохтала над ней, оглядываясь по сторонам, громко сказала: «Еще раз увижу – уши оборву!» – и исчезла в доме. Этот номер я видела сто раз!

Дыхание за деревом стихло, послышался смех. Потом из-за ствола показалась растрепанная голова:

– А вы вчера кое-что потеряли…

Я не успела ответить, как девочка метнулась к подъезду.

За девочкой из-за дерева вышел мальчик. Мы смотрели друг на друга почти так же, как вчера играли в гляделки с девочкой. Мальчика очень заинтересовали мои джинсы и кроссовки – он не отрывал от них глаз.

– Привет, – сказала я и кивнула на дом. – Ты отсюда?

– Ага, – сказал мальчик, – из девятой квартиры…

В этой квартире, что была напротив нашей, когда-то жила семья Ярика. Та самая, которая погибла в полном составе 13 июня 1980 года.

– А с какого времени ты здесь живешь? – спросила я.

Мальчик пожал плечами и напрягся.

– Не знаю…

– Как тебя зовут?

– По паспорту – Ярослав! – гордо ответил он.

Я улыбнулась:

– А у тебя уже есть паспорт?

– Пока что нет, – ответил мальчик. – Но когда будет, то там запишут: «Ярослав».