Читать книгу - "Небесный Стокгольм - Олег Нестеров"

Как ты думаешь, почему именно ФИАТ у нас завод строит?

Благодаря непосредственному участию Печчеи в СССР был построен автозавод в Тольятти, чуть позже он способствовал заключению сделки с «Пепсико» – так у нас появилась «Пепси-кола». Вообще Печчеи считал своей основной задачей вовлечение руководства СССР в международные рыночные процессы, повторяя известный тезис тех лет о том, что мировая экономика разделена крайне непродуктивна, треть ее находится за «железным занавесом», что препятствует развитию стран со свободным рынком.

К нему уже лет пять, как ездит Печчеи, босс ФИАТА.

“Он постоянно убеждал меня в необходимости советского участия в работе Римского клуба. Полностью соглашаясь с ним, я с тревогой думал о том, как трудно будет у нас добиться принятия официального решения по этому вопросу. На первых порах мы договорились, что я и без формальных решений, раз уж это не официальная организация, а клуб, буду активно сотрудничать в пределах своих личных возможностей и компетенции ГКНТ (Госкомитет СССР по науке и технике)».

Д. М. Гвишиани. Мосты в будущее. М.: Едиториал УРСС, 2004.

Мы объединяем усилия по прикладному системному анализу.

«…Неприметный заместитель начальника Госкомитета СССР по науке и технике Джермен Гвишиани вылетел в Австрию, чтобы в Лаксенбургском замке под Веной встретиться с представителями Римского клуба и Международного института прикладного системного анализа (МИПСА, или, в латинской транскрипции, IIASA). МИПСА на тот момент был только-только основан – его учредителями стали США, СССР, Канада, Япония, ФРГ, ГДР и ещё несколько европейских стран. За глаза МИПСА называли „проектом двух разведок“ – КГБ и ЦРУ – и считали некоей переговорной площадкой для элит капстран и государств социалистического лагеря. Сорокатрехлетний Гвишиани был именно тем, кому советская партноменклатура поручила наводить мосты между СССР и Западом».

Г. Филин. Руководство страны утвердило план развала СССР к началу 80-х. «Наша Версия», 18 апреля 2011.

«Международный институт прикладного системного анализа (МИПСА)… был создан на основе договоренностей (достигнутых в 1967 году между Д. Гвишиани (представлявшим КГБ) и экс-советником президента США по национальной безопасности М. Банди (1961–1966), важной птицей из пробританского финансового истеблишмента США (внесшим огромный вклад как в эскалацию войны во Вьетнаме, так и в сокрытие подлинных обстоятельств убийства президента Джона Кеннеди)».

Р. Дуглас. Международное Сообщество Политических Экспертов. http://strateger.net/Rachel_Douglas

Вполне моя свобода была естественна и где-то даже нравственна.

Вера, как и Антон, цитирует Солженицына.

А. Солженицын. Письмо вождям Советского Союза.

И уже социал-демократией бить по Ленину-догматику.

Об этом плане рассказал Александр Яковлев, один из «архитекторов перестройки», в то время занимавший пост первого заместителя заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС. С 1969 года он возглавит этот отдел, пока не будет «сослан» послом в Канаду 1974 году.

«После XX съезда в сверхузком кругу своих ближайших друзей и единомышленников мы часто обсуждали проблемы демократизации страны и общества. Избрали простой, как кувалда, метод пропаганды идей позднего Ленина. Надо было ясно, четко и внятно вычленить феномен большевизма, отделив его от марксизма прошлого века. А потому без устали говорили о „гениальности“ позднего Ленина, о необходимости возврата к ленинскому „плану строительства социализма“ через кооперацию, через государственный капитализм и т. д.

Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработали (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и „нравственным социализмом“ – по революционаризму вообще.

Начался новый виток разоблачения „культа личности Сталина“. Но не эмоциональным выкриком, как это сделал Хрущев, а с четким подтекстом: преступник не только Сталин, но и сама система преступна.

Потом появилось мое определение большевизма. В законченном нынешнем варианте оно выглядит так:

„С точки зрения исторической, большевизм – это система социального помешательства, когда были физически уничтожены крестьяне, дворянство, купечество, весь слой предпринимателей, духовенство, интеллектуалы и интеллигенция; это «крот истории», вырывший братские могилы от Львова до Магадана, от Норильска до Кушки; это основанная на всех видах угнетения эксплуатация человека и экологический вандализм; это – античеловеческие заповеди, вбиваемые с беспощадностью идеологического фанатизма, скрывающего ничтожемыслие; это фугас чудовищной силы, который чуть было не взорвал весь мир.

С точки зрения философской – это субъективное торможение объективных процессов, непонимание сути общественных противоречий; это мышление категориями социального нарциссизма и рефлекторное неприятие любого оппонента; мегатоннаж догматизма, промежуточный и конечный результат потребительски-расчетливого отношения к истине.

С точки зрения экономической – это минимальный конечный результат при максимальных затратах в силу волюнтаристского отрицания закона стоимости; анархия производительных сил и бюрократический абсолютизм производительных отношений; консервация научно-технической отсталости; нарастание застойных явлений; уравниловка как универсальный, может быть, единственный способ «винтикообразить» людей.

В международном плане он является явлением одного порядка с германским нацизмом, итальянским фашизмом, испанским франкизмом, пол-потовщиной, с современными диктаторскими режимами, каждый имеет свои особенности, но суть остается одной и той же.

Советский тоталитарный режим можно было разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма“».

Из вступительной статьи – А. Н. Яковлева к книге: С. Куртуа, Н. Верт, Ж.-Л. Панне, А. Пачковский, К. Бартошек, Ж.-Л. Марголен. Черная книга коммунизма. М.: Три века истории, 2001.

Высшую номенклатуру не разрабатывать, чего бы она не творила.

Чтобы держать в узде партийно-хозяйственную номенклатуру, по инициативе Хрущева в 1962 году был создан КПК – Комитет партийно-государственного контроля, который ликвидировали почти сразу же после его отставки.

Бледных привезли, измученных. У Дубчека рана на лбу.

«Тогда, в Кремле, мы окончательно поняли, что имеем дело с бандой гангстеров… Во-первых, нам дали понять, что мы не выйдем из Кремля, пока не подпишем советский ультиматум, пусть и с некоторыми изменениями. Советская сторона не скрывала этого, напротив, несколько раз было сказано: не подпишете завтра – подпишете через неделю. И не было сомнений, что Кремль свою угрозу осуществит. Шестеро наших членов Президиума, которых привезли как арестантов, были тому наглядным примером. Они уже побывали в ситуации людей, переживших вторую фазу допроса инквизиции – им продемонстрировали орудия пыток. Я говорю в буквальном смысле слова, а не образно. Мне известно, что каждый из них уже прощался с жизнью. Это, правда, придает силы, так как после первого страха перед смертью приходит примирение с судьбой».