Читать книгу - "Спасенная с "Титаника" - Лия Флеминг"

Фрэнк опустил глаза на крохотную пинетку.

– Не понимаю… – растерянно сказал он.

– Я всегда считал, что эта вещица принадлежала моей маленькой дочурке. Не сочти меня сумасшедшим, но в моем сердце Алессия остается живой. Чей бы это ни был башмачок, он уцелел в страшной катастрофе «Титаника». Пусть он принесет тебе удачу.

– Папа, это все предрассудки, – замотал головой Фрэнк, однако отец зажал пинетку в его ладони.

– Этот башмачок – символ любви, надежды и спасения в самых трудных обстоятельствах, а еще – маленькая память о доме, маме и папе, обо всех, кто ждет твоего возвращения. Пожалуйста, возьми.

Фрэнки ничего не оставалось, как принять подарок. Он положил пинетку в карман и обнял отца.

– Может быть, твой талисман убережет меня от морской болезни, – пошутил он, стараясь смягчить горечь прощания. – Молитесь за меня.

– Я буду молиться каждый вечер, – сквозь слезы проговорила мать и трясущимися руками забрала у него тарелку. – Береги себя, сынок, и да пребудет с тобой Господь.

* * *

Анджело проводил Фрэнки, едва сдерживая слезы. Он горд своими сыновьями: оба – добровольцы, оба попали в пехоту, а младший будет служить капелланом на переднем краю. Никто не обвинит мужчин Бартолини в отсутствии патриотизма. Анджело до сих пор не воспринимает тот факт, что его итальянская родня формально считается противником. Старик-отец – добрейшей души человек, ну какой из него противник? Тем не менее в письмах с родины явственно ощущается страх, смятение, недомолвки и подозрительность. Анджело не за тем оставил семью и пересек океан, чтобы родные люди превратились во врагов. В прошлую войну он держал в руках оружие, но сейчас слишком стар, у него слабая грудь, поэтому все, на что он способен, – это молиться за них. К тому же кто-то должен беречь честь семьи. Патриция того и гляди позабудет свои итальянские корни. Она даже имя сменила для сцены: Патти Барр.

– А чем тебе не нравится Патриция Бартолини? – возмутился Анджело, увидев фамилию в театральной программке.

– Слишком длинно. Мне нужно что-нибудь современное, короткое и звучное, – объяснила Патти и тряхнула огненно-рыжими кудрями, словно напоминая, что она еще и наполовину ирландка.

Дети нынче выказывают родителям куда меньше почтения, чем прежде. Анджело, к примеру, никогда бы не осмелился перечить отцу, а тут – один взгляд изумрудных глаз, и он уже растаял. Вдобавок Патти выкинула еще один фокус.

– Я посещаю курсы оказания первой помощи, – объявила она, – и, может быть, пойду на войну санитаркой.

– Наша семья отдала в армию двоих сыновей, этого достаточно. Я не позволю, чтобы все мои дети разлетелись кто куда! – не на шутку рассердился Анджело.

– Папа прав, не торопись, дочка, – поддержала его Кэтлин. – Твои представления помогают людям отвлечься от печалей. В конце концов, увеселение публики – еще один вид военной службы, – добавила она, также похолодев при мысли потерять дочь на поле боя. – Мы все хотим увидеть твое имя на афишах.

Его дорогая женушка знает, как найти подход к дочери. Интересно, как бы Мария воспитывала Алессию? В той, другой, жизни Алессия уже вышла бы замуж… Ладно, перед ним – действительность, и он обязан заботиться о семье, которая в нем нуждается.

Отдав Фрэнки детский башмачок, Анджело чувствовал себя глупо, и все же считал это очень важным. Он охотно подарил бы Джеки свои часы, если бы не опасался, что тот швырнет их на карточный стол. В каком мире приходится жить… Анджело вздохнул. Ему остается лишь сидеть в сторонке и наблюдать, как любимые дети сражаются на мировой арене.