Читать книгу - "Лжец на кушетке - Ирвин Д. Ялом"

Они почти не говорили об Эрнесте. Кэрол решила, что будет значительно проще, если они не будут обсуждать между собой терапию и не будут говорить с Эрнестом друг о друге. Сначала она хотела было настроить Джесса против Эрнеста, но быстро отказалась от этой мысли: вне всякого сомнения, терапия шла Джессу на пользу, к тому же Эрнест ему очень нравился. Кэрол, разумеется, не стала рассказывать Джессу о том, в какую игру она играет с Эрнестом и какие чувства она к нему испытывает.

«Эрнест — гениальный терапевт! — воскликнул однажды Джесс после особенно удачного сеанса. — Он такой честный, такой человечный. — И Джесс начал рассказывать, как проходил сеанс: «Сегодня ему действительно удалось добраться до самой сути. Он сказал, что, когда нам удается сблизиться, когда наше общение становится более тесным, я всегда пытаюсь разрушить эту атмосферу какой-нибудь гомофобнои шуткой или ухожу в интеллектуальные спекуляции.

И он прав, Кэрол, я и правда вел себя так с мужчинами, особенно с отцом. Но, что самое удивительное, он пошел дальше и признался, что интимность в отношениях с мужчинами вызывает дискомфорт у него самого, что он подхватывает мою игру — позволяет отвлечь себя шутками или поддерживает начатую мной дискуссию.

Терапевты не так уж часто позволяют себе такую откровенность, не так ли? — говорил Джесс. — Я же столько лет имел дело со сдержанными, настороженными, застегнутыми на все пуговицы мозгоправами. И как ему удается поддерживать этот уровень напряженности от сеанса к сеансу — просто невероятно!»

Кэрол была удивлена тем, что Эрнест, оказывается, был настолько откровенен с Джессом, и, как ни странно, расстроилась, узнав, что так он ведет себя не только с ней. Почему-то она почувствовала себя обманутой. Но Эрнест никогда не пытался сделать вид, что обращается с ней иначе, чем с другими пациентами. Она опять подумала, что, наверное, ошибается в нем, что на самом деле его настойчивость не была прелюдией к соблазнению.

Вообще, весь коварный план Кэрол оказался под угрозой. Рано или поздно Джессу придется рассказать о ней Эрнесту, и он узнает правду. К тому же ее цель — дискредитировать Эрнеста, лишить его практики, разрушить его отношения с Джастином — потеряла смысл. Джастин больше не волновал ее, Ральф Кук и Цвейзунг остались далеко в прошлом. Если она причинит вред Эрнесту, то единственное, чего она этим добьется, — это сделает больно Джессу, а значит, и себе самой. Ярость и желание мести так долго были смыслом ее жизни, что теперь, когда они исчезли, она чувствовала себя опустошенной. Вспоминая теперь, что ею двигало, — а в последнее время она думала об этом все чаще, — она стыдилась своих поступков и не могла взять в толк, зачем она все это затеяла.

Тем не менее она, словно на автомате, продолжала соблазнять Эрнеста. Пару сеансов назад, обнимаясь с ним на прощание, она крепко прижалась к нему. Он сразу же напустил на себя неприступный вид и сказал резко: «Каро-лин, я знаю, что вы все еще хотите, чтобы я стал вашим любовником, как Ральф Кук. Забудьте об этом. Скорее небо упадет на землю, чем я соглашусь вступить с вами в сексуальные отношения. Или с любой другой пациенткой!»

Эрнест сразу же пожалел о своей несдержанности и на следующем сеансе вернулся к этому инциденту.

«Простите меня, Каролин, в прошлый раз я был резок с вами. Я редко выхожу из себя, но в вашей настойчивости есть что-то странное, граничащее с одержимостью. И, как мне кажется, самодеструктивное. Думаю, мы с вами сможем добиться хороших результатов, я уверен, что многое могу для вас сделать, но я не могу понять только одного: почему вы так упорно пытаетесь саботировать нашу работу?» Кэрол опять говорила о том, что нуждается в нем, вспоминала Ральфа Кука, но теперь ее слова казались пустыми, лживыми даже ей самой. Эрнест перебил ее: «Я знаю, что говорил это уже не раз, но, пока вы пытаетесь спровоцировать меня, мы с вами не можем не возвращаться к этому разговору — снова и снова. Итак. Во-первых, я уверен, что, став вашим любовником, причиню вам только вред, и ничего больше. Я знаю, что вы уверены в обратном, и перепробовал уже все способы переубедить вас. Вы никак не можете поверить, что я действительно хочу вам помочь. Поэтому сегодня я испробую принципиально иной способ. Я буду говорить о наших отношениях с эгоистичной точки зрения, принимая в учет только собственные интересы.

Суть в том, что я намерен избегать поступков, которые приведут к гибельным для меня последствиям. Я прекрасно знаю, чем закончится для меня сексуальная связь с вами: еще долгие годы, может быть, до конца дней своих я буду мучиться угрызениями совести, я не смогу уважать себя. А я не хочу этого. Не говоря уже о проблемах с законом. Это может стоить мне лицензии. Я приложил слишком много усилий, чтобы добиться того, что имею сейчас, я люблю свою работу и не собираюсь ставить под угрозу свою карьеру. А теперь подумайте, почему вы требуете от меня это».

«Вы не правы. Не может быть никаких проблем с законом, — возразила Кэрол. — Потому что без заявления потерпевшей стороны судебный процесс начат не будет, а я никогда, никогда не сделаю этого. Я хочу, чтобы вы были моим любовником. Я никогда не причиню вам боль».

«Я знаю, что вы так думаете. Сейчас. Но каждый год в суд поступают сотни исков, и во всех без исключения случаях пациентка когда-то думала именно так, как вы сейчас. Но позвольте мне сказать честно: это чистой воды эгоизм, но я действую исключительно в своих собственных интересах!»

Кэрол молчала.

«Вот так, Каролин. Я все сказал. По-моему, проще и не скажешь. Вы должны сделать выбор, Каролин. Идите домой. Подумайте над тем, что я сказал вам. Поверьте, я действительно никогда не смогу вступить с вами в сексуальный контакт. Я предельно серьезен. И решайте, хотите ли вы продолжать работать со мной».

Они расстались на мрачной ноте. Без объятий. И на этот раз Эрнест не пожалел об этом.

Кэрол села переобуваться в приемной. Она открыла сумку и достала свои заметки:

Настаивает, чтобы я называла его по имени, чтобы звонила ему домой, говорит, что я привлекательна, соглашается сесть со мной на кушетку, говорит, что я могу задавать ему вопросы личного характера, ласкает мои волосы, говорит, что, если бы мы встретились в других обстоятельствах, он бы хотел быть моим любовником…

Она подумала о Джессе, который будет ждать ее у ресторана «Green's». Черт возьми! Она порвала листки с записями и побежала.