Читать книгу - "Голливудская трилогия. В 3 книгах. Книга 1. Торговцы грезами - Гарольд Роббинс"

В глазах Рокко мелькнуло сочувствие и тут же исчезло.

— Ты знаешь, кто здесь сегодня был? — сказал он, стараясь сменить тему разговора.

Джонни поправил галстук. Наконец он сидел как следует.

— Кто? — спросил он небрежно.

Рокко улыбнулся ему.

— Билл Борден. Ты только представь, как он удивился, увидев меня здесь!

Джонни заулыбался.

— Еще бы! Что он сказал?

— Да ничего особенного, — ответил Рокко. — Но выглядит он хорошо. Говорит, что хочет расширить сеть своих кинотеатров.

Челюсть у Джонни отвисла, и он уставился на Рокко. Затем его лицо расплылось в улыбке. Какой же он был дурак! Как же он мог забыть! Ведь в прошлом году Борден хотел купить их кинотеатры, но Питер отказался продать. Джонни обнял Рокко за плечи.

— Рок, — счастливо сказал он, — ты самый чудесный парикмахер в мире.

Он побежал к двери, схватил свою шляпу и пальто и выскочил, не оплатив счет.

Заведующий подошел к Рокко.

— Что с этим парнем? — сказал он, кивая головой в сторону Джонни. — Он что, сумасшедший?

Рок ухмыльнулся.

— Еще какой! — сказал он тепло.

— Сумасшедший или не сумасшедший, — сказал кассир, — но деньги он так и не заплатил.

Покачав головой, Рокко направился к кассиру, чтобы самому заплатить деньги. Джонни совсем не изменился. Никогда не знаешь, что от него ожидать.

Он ворвался в кабинет с раскрасневшимся лицом.

— Соедини меня с Билли Борденом, — крикнул он Джейн и, не снимая пальто и шляпы, скрылся в своем кабинете.

Через несколько секунд телефон на его столе зазвонил. Он поднял трубку.

— Алло! Билл?

— Да, Джонни, — услышал он знакомый голос Бордена. — Как твои дела?

— Все нормально, — сказал Джонни. — Я хотел спросить, тебя еще интересуют наши кинотеатры?

— Конечно, — ответил Борден. — А что такое? Питер решился продать?

— Нет, — ответил Джонни, — Питер пока не решился, но, думаю, что решится.

— О чем ты? — спросил Борден.

— Я собираюсь к нему и думаю, что смогу уговорить его изменить свою точку зрения, — сказал Джонни.

— И ты думаешь, он согласится? — удивленно спросил Борден. Кинотеатры ему были нужны, но он знал, каким упрямым был Питер.

— Думаю, смогу, — повторил Джонни. Он секунду помолчал. — Особенно, если помашу чеком перед его носом.

Борден прочистил горло.

— Так я еще не поступал, — сказал он. — Дать тебе чек на шесть миллионов долларов и не знать, согласится он или нет! Если держатели акций узнают об этом, им это явно не понравится. Я же должен считаться с их мнением. Не могу же я делать все, что мне заблагорассудится.

— Никто об этом и не узнает, — убедительно сказал Джонни. — Если Питер скажет «нет», я верну тебе чек. Так что и комар носа не подточит! Если он скажет «да», тогда в глазах всех ты будешь настоящим героем! — Он замолчал. — Не забудь, что эти кинотеатры по нынешним ценам стоят почти восемь миллионов долларов.

Борден решил дать согласие. Джонни прав. Если Питер примет предложение, то сеть кинотеатров Бордена станет самой большой в мире.

— Когда ты уезжаешь? — спросил он.

— Не позже пяти, — быстро ответил Джонни.

— Чек будет ждать тебя в моей конторе, — сказал Борден. — Ты сможешь его забрать?

— Я сам за ним заеду, — ответил Джонни.

Повесив трубку, он прошел в кабинет Джейн. Он все еще был в шляпе и пальто.

— Достань мне билеты в Голливуд на любой поезд, который уходит до пяти, — сказал он. — Мне надо уехать сегодня. — И он вернулся в свой кабинет, закрыв за собой дверь.

Дженни с удивлением смотрела на закрытую дверь, когда на ее столе зазвонил телефон. Она сняла трубку.

— Приемная мистера Эйджа, — сказала она.

Это был Рок.

— Что случилось с твоим боссом, беби? — спросил он. — Он умчался отсюда как ошпаренный, даже не заплатив мне.

— Не знаю, — удивленно сказала она. — Он только что приказал мне достать билеты в Голливуд. Собирается немедленно уехать.

На телефоне загорелась красная кнопка. Ее вызывал Джонни.

— Подожди минутку, — сказала она Рокко, — он меня вызывает.

Нажав на клавишу, она отсоединила Рокко и подключилась к Джонни.

— Да, Джонни? — сказала она.

— Позвони Кристоферу в мою квартиру, скажи, чтобы он приготовил мне чемодан и принес его сюда.

— Хорошо, — сказала она. — Еще что-нибудь?

— Нет, — ответил он и повесил трубку.

Откинувшись в кресле, Джонни закурил. Сегодня пятница. Если он успеет на пятичасовой поезд, то будет в Чикаго в четыре утра, значит, в Лос-Анджелесе в одиннадцать вечера в воскресенье. Он потянулся за трубкой, собираясь позвонить Питеру и сообщить о своем приезде, но передумал. Пусть это будет сюрпризом.

«Может, стоит позвонить Далси? — подумал он. Он улыбнулся. — Нет, не стоит. Ей я тоже приготовлю сюрприз». Джонни с любовью посмотрел на ее фотографию, стоящую на столике, и по его лицу расплылась улыбка. Он уже представлял, как она скажет ему укоризненно, но с любовью в голосе: «О, Джонни! Ты так напугал меня! Почему ты мне не сообщил, что приезжаешь?»

От табачного дыма у него снова начался кашель. Поморщившись, он выбросил сигарету. Болезнь у него еще не совсем прошла, но теплое калифорнийское солнце быстро поставит его на ноги.

7

Поезд остановился на вокзале Лос-Анджелеса. Он выглянул в окно. Дождь с силой хлестал по стеклам. По телу прошла дрожь. Он потрогал рукой щеку, она была горячей. «Неужели опять поднялась температура», — подумал он.

Да, он снова заболел, в горле першило, в груди болело, все тело нестерпимо ломило. Пришлось принять две таблетки аспирина. Может быть, это поможет. Рядом с ним стоял проводник.

— Вы готовы, мистер Эйдж?

Джонни кивнул. Он встал и, застегивая пальто, последовал за проводником, который нес его чемодан по узкому коридору. Подойдя к платформе, поезд остановился. Как только они начали спускаться по ступенькам, к ним подбежал носильщик. Проводник передал ему чемодан Джонни и, повернувшись, сказал:

— Надеюсь, путешествие было приятным, мистер Эйдж. — Он улыбнулся.

— Просто замечательным, Джордж, — ответил Джонни, протягивая ему банкноту.

— Спасибо, мистер Эйдж, — поблагодарил проводник.

— Такси, мистер? — спросил носильщик.

— Да, — ответил Джонни и посмотрел на часы. Начало одиннадцатого. Сейчас он поедет прямо к Питеру, а затем домой.