Читать книгу - "Глиняный мост  - Маркус Зузак"

Она приступит с первого января.

Теперь она будет работать сутками напролет.

Времени не останется ни на что другое, ни на кого.

Теперь она все время в седле, больше проездок, больше тестов, и она станет молча умолять об участии в скачках. Но Макэндрю сразу сказал:

– Будешь меня колупать, вообще никогда не выставлю.

Она с радостью опустит голову, закроет рот и будет работать.

Что касается Клэя, то он уже все решил.

Он знал, что ей придется его оставить.

Он сумеет держаться на расстоянии.

Он уже запланировал снова начать самые суровые тренировки, и Генри был готов. Однажды вечером они сидели вдвоем на крыше, и в разговоре участвовала мисс Январь. Они добудут ключ от Сракиной многоэтажки и вернутся в Бернборо. Будут деньги и крутой тотализатор.

– Забились? – спросил Генри.

– Забились.

Они пожали друг другу руки, и это было к месту, потому что Генри тоже расставался – с этой женщиной выдающихся форм. Неведомо почему, но он так решил: сложил ее и опустил на покатую черепицу.

Вечером тридцать первого декабря Кэри и Клэй отправились в Бернборо.

Они пробежали круг по изничтоженной дорожке.

Трибуна на закате стала адским пожаром, но таким, в который охотно войдешь.

Они стояли, и он сжимал в руке прищепку.

Медленно вынул.

Проговорил:

– Теперь я должен тебе рассказать.

И выложил ей все, все те воды, что еще нахлынут. Они стояли в десяти метрах от линии финиша, и Кэри молча слушала; сжимала прищепку сквозь его кулак.

Доведя рассказ до последней точки, он сказал:

– Теперь ты видишь? Видишь? У меня был год, которого я никак не заслуживал. Год с тобой. Дальше нам вместе быть никак нельзя.

Он смотрел на заросшее поле и думал, что споров не будет, но Кэри Новак никому не давала себя одолеть. Нет, проигрывать могли лошади, но не Кэри; можно ее за это проклясть, но хочется полюбить, потому что она поступила вот как.

Она повернула к себе его лицо и взяла его в ладони.

Она взяла прищепку и покрутила в пальцах.

Медленно поднесла к губам.

Она сказала:

– Боже, Клэй, бедный малыш, бедный мальчик, бедный малыш…

Ее волосы занялись огнем от трибуны.

– Она ведь была права, Эбби Хенли, она сказала «чудесный» – ты что, не видишь?

Вблизи она была легкой, но чувственной, и ее призыв мог бы поднять умирающего; боль в зеленых глазах.

– Ты что, не понял, что я тебя никогда не брошу, Клэй? Ты что, не видишь?

Казалось, он вот-вот упадет.

Кэри крепко обхватила его.

Обняла и держала, и шептала, и он чувствовал все кости ее тела. Она улыбалась, и плакала, и улыбалась. Она сказала:

– Приходи на Окружность. В субботу вечером.

Она поцеловала его в шею и слово за словом вжала в него:

– Я никогда, никогда тебя не брошу.

И такими я и хочу их запомнить.

Я вижу, как она в Бернборо обнимает его, крепко-крепко.

Мальчик, девочка и прищепка.

Я вижу дорожку и пожар позади них.