Читать книгу - "Стоя под радугой - Фэнни Флэгг"

Через полгода после поездки в Лас-Вегас Норма наконец нашла себе подходящую общественную деятельность. Почему-то после смерти Соседки Дороти возникло ощущение, будто город постепенно затих, больше никто сюда не приезжает. Пока Дороти вела свою передачу, люди ехали со всех концов страны целыми автобусами, теперь же, несмотря на новые дороги, улицы словно вымерли. На очередной встрече представителей коммерции даже создали комитет по оживлению города, и Норму избрали его главой. Прогулявшись с планшеткой по центру, Норма исследовала вопрос и на следующей встрече доложила о своих выводах:

– У нас слишком скучно, нужна тема.

– Тема? Какая еще тема? – спросила Леона.

– Какая-нибудь, чтоб отличала нас от других городов, что-то выдающееся, непривычное, чтобы люди захотели сюда ехать. А то у нас нет своего характера, ни то ни се. Нам нужно лицо. Когда въезжаешь в город, что ты видишь? Видишь знак «Добро пожаловать в Элмвуд-Спрингс», но нам нужно что-то более броское. Что-то уникальное. «Родина самого крупного батата», скажем, или еще что. Чтобы люди захотели свернуть с шоссе и глянуть на нас хоть одним глазком.

Все заговорили разом:

– А может, придумать такое, что попадет в Книгу рекордов Гиннесса?

– Скажем, самый большой в мире торт. Или пирог, или даже блин.

– А что, если вафля? Огромаднейшая в мире вафля?

– Но все это долго не хранится. Нужно что-то, что можно предъявить в любой момент.

– Что-нибудь природное, что растет.

– Как вам такое: родина самой большой в мире тыквы? Помните, Док Смит вырастил тыкву и отвез ее на ярмарку штата?

– Откуда вы знаете, что она была самой большой в мире? В штате – да, но про мир нам ничего не известно.

– Ладно, кто теперь узнает-то, но можем сказать – самой большой в штате.

– По-моему, ее фотографировали. Надо найти снимок и показывать его.

– Я вам вот что скажу: я бы точно не стала сворачивать с шоссе, чтобы поглядеть на тыкву, тем более на фотографию тыквы, – сказала Тот.

– А чего у нас много?

– Кукурузы?

– Нет, кукуруза в Айове. В Айдахо картошка.

– А ревень? Кто-нибудь еще выращивает ревень? – спросила Вербена, вгрызаясь в пончик. – Можно быстренько посадить и вырастить море ревеня.

– Да чего вы к овощам прицепились. Почему не мясо, или выпечка, или напиток?

Норма сказала:

– Все-таки мне кажется, что тема должна быть интересней и более, что ли, постоянной. Например, чтобы Главная улица выглядела как-то совсем по-другому. Может, как иностранная, знаете, как Датский городок в Калифорнии.

– Есть идея. Только придется все дома поменять на швейцарские шале и надеть коровам колокольчики на шею. Назовем ее «Маленькой Швейцарией».

– Каким коровам? У нас в городе нет коров.

– Ну ладно, сами тогда придумывайте.

– А если гавайская тема? А что? Все будут носить просторные платья муму, Дикси научит нас танцевать хулу. Может, она весь город научит, и будем раздавать проезжающим красочные цветочные гирлянды. Ну что-то в таком роде.

Весь следующий день Норма моталась по городу, пытаясь придумать тему, которая, как постановил комитет, «наиболее легко впишется в существующую топографию». Больших водоемов у них не было, не считая прудика и весенних луж, так что гавайская идея не прошла. Гор по соседству тоже не наблюдалось. Элмвуд-Спрингс был плоским, как самый большой в мире блин, и удален от всех морей и границ.

Удален от границ! Словно молния сверкнула. Вот и надо сыграть на том, что Элмвуд-Спрингс расположен в центре. Они одинаково удалены от севера, юга, востока и запада. И если отбросить Нью-Мексико и Неваду, что вполне законно, поскольку там сплошная пустыня и больше ничего, то Элмвуд-Спрингс будет точнехонько в середине страны. А если залезть повыше, можно увидеть Кентукки, Иллинойс, Индиану, Теннесси, Миссисипи, Арканзас – все до самой Айовы.

За это и проголосовали. Джордж Кроуфорд сварганил плакат, и 22 мая комитет торжественно водрузил его под аплодисменты и одобрительные возгласы жителей. Теперь все проезжающие по скоростному шоссе читали вот что:

СЛЕДУЮЩИЙ ПОВОРОТ – ЭЛМВУД-СПРИНГС, МИССУРИ,

САМЫЙ ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ГОРОД АМЕРИКИ

Ни одна машина не свернула с шоссе из-за этого знака, но город почувствовал себя лучше.