Читать книгу - "Амандина - Марлена де Блази"

Опоры, арки, колонны — средневековая церковь, вновь перестроенная в эпоху Ренессанса — монастырь кармелиток Сент-Илер. Вначале здание служило зернохранилищем, потом крепостью, стояло заброшенным в течение столетия или двух, прежде чем его частично перестроили в большую виллу. В последние сорок лет ему вернули религиозную жизнь, но местным жителям большой радости это не принесло. Двадцать семь христовых невест и их аббатиса молились, медитировали и работали в монастырских службах, при этом семь наиболее развитых духовно и светски обучали тридцать шесть девочек в возрасте от пяти до семнадцати лет в монастырской школе и пансионе. Церковный пенсионер из соседнего прихода, проживавший одиноко в отдаленном крыле монастыря, священник иезуит Филипп, служил мессу перед своим женским собранием каждое утро в пять часов, читал проповеди и лекции для сестер-учительниц, вел уроки в старших классах, являлся духовником, отпускал грехи и был известным виноделом.

Непоколебимый порядок дня в монастыре начинался, когда сестра Сабина из Тулузы — красные со сна глаза, голые ноги, кое-как накинутая юбка и платок на короткой, осанистой фигуре — появлялась в кромешной тьме коридора, вдоль которого располагались кельи монахинь, в 4 часа 30 минут утра. Как легкомысленный испанский танцор, маскирующийся под монахиню, Сабина жизнерадостно поднимала правую руку над головой, разрывала темноту громким стуком деревянных кастаньет и низким мужским голосом кричала: «Аве Мария. Возблагодарим заступницу нашу, Богородицу, и Сына ее».

Селение было расположено в северной части плато и выделялось красными крышами и каменными домами, высокими и узкими, как малые суда, расположенными амфитеатром. Здесь жили крестьяне и члены их семей, работающие на виноградных плантациях и примыкающих к ним полях — все монастырские земли. Рядом находились молочные фермы, сеновалы, амбары, винодельни, винокуренный завод, помещение для собраний, прачечная и общая кухня. Каменная часовня цвета охры и кладбище ютились на малом клочке земли. Дальше, на дне долины, виднелась большая деревня вдоль реки Лец. Быстрые воды лизали берега, где по краю рос щавель, старики сидели с удочками, а дети пускали флотилии лодок из листьев. Здесь внизу были лавки, конторы, городские дома, маленькая красная церковь Святой Одиллии с мраморным фасадом. Общественный парк с каруселью.

Поскольку путь кармелиток к Богу был частным бизнесом, хозяев и арендаторов редко благословляли святые сестры с плато. Можно сказать, что благословение им даровалось реже, чем спуск, подъем, погрузка и выгрузка на тележки, запряженные мулами, и все это по белым от мела дорогам. Охотники бросали птиц, еще теплых, со свернутыми головками, в коричневые холщовые мешки, вырезали ляжки оленей и кабанов, пренебрегая остальными частями туши, складывали в корзины нежную, еще дышащую речную рыбу, собирали грибы, травы и орехи, наполняли оловянные ведра лесными ягодами — и все это для монастыря. Приношения фермеров представляли собой монастырскую «половину порции» от их хозяйств: джутовые мешки с мукой и крупой привозили и складывали благоговейно, как святые мощи, в кладовые; каждое утро привозили столько молока, как от небольшого стада; стеклянные бутыли с двойными сливками; сыры, только что сделанные и еще каплющие, когда с них снимают тканевую сетку; белое масло в полукилограммовых деревянных формах; бочки с вином мягко скатывали вниз в затхлый сумрак погреба по доскам. Для дальнейшего поддержания монастырского стола имелись сады и фруктовые деревья, козы, овцы, куры, гуси и кролики в клетках. Тем не менее, по странным причудам природы, даже в самой долгой памяти не сохранилось ни одного случая, когда добрые сестры сказали бы «достаточно» и направили бы, скажем, бушель груш или слив по белым меловым дорогам назад в долину. Некоторые говорили, что добродетель благотворительности еще сохранилась на плато. Следовало отметить, однако, что постоять в монастырском зале со святой матерью Паулой и ее женским обществом в День Богоявления, выпить жидкого шоколада из желтых с зеленым фаянсовых чашек были обычно приглашены все арендаторы и владельцы хозяйств. Но поскольку ценой входа на это развлечение был маленький белый конверт с ежегодной десятиной для кармелитской миссии, очень многие воздерживались от этого посещения, их собственные дела были для них важнее. Несмотря на то что владельцы хозяйств, многие жители деревни и многие сестры одинаково посвятили свои жизни работе и молитвам, они хранили свою независимость друг от друга.