Читать книгу - "Невероятные будни доктора Данилова: от интерна до акушера - Андрей Шляхов"

— Браво! — крикнули вдруг с ближайшей скамейки.

Соловьев тотчас же обернулся на крик и сник, увидев, что кричал не медицинский работник, а посторонний мужчина, одетый в не первой свежести спортивный костюм — то ли больной, то ли чей-то родственник.

— Давайте перестанем играть в «Трех мушкетеров»! — потребовал Соловьев и, идя совсем уж вразрез с логикой, добавил: — Здесь вам не детский сад!

Данилов молча кивнул и, улучив момент, незаметно для линейного контролера скорчил Эдику страшную рожу, призывая его во что бы то ни стало хранить молчание.

— Ну и что мне прикажете делать? — спросил Соловей-разбойник, переводя взгляд с одного виновного на другого. — Что?

«Убей себя об стену, паскуда!» — чуть не вырвалось у Данилова, но он вовремя взял себя в руки.

— Так уж и быть — оставлю все без последствий, — чудесным образом подобрел линейный контролер. — Нехорошо омрачать человеку первый день работы на новом месте…

Если бы Данилов увидел волка и ягненка, пасущихся вместе, и льва, поедающего солому, то он удивился бы этому зрелищу куда меньше, чем чудесному преображению Соловьева.

— Третий! — машинально поправил Эдик.

— Что — третий? — брови Соловьева, разделенные значительным расстоянием, начали движение к переносице.

Данилов безуспешно попытался испепелить неугомонного стажера взглядом.

— Я работаю не первый день, а третий, — Эдик застенчиво улыбнулся. — Точнее — третьи сутки…

— Какая разница, — снова скривился Соловьев. — Ступайте работать и больше не нарушайте инструкций.

— Спасибо, Алексей Николаевич, — поблагодарил Данилов, но контролер уже был у самых дверей, ведущих на улицу, и на благодарность никак не отреагировал.

Данилов снова полез за наладонником, нажал на нем клавишу, и на экране загорелось надпись «бригада свободна».

— Обошлось, слава богу, — выдохнула за спиной Данилова Вера.

Она посмотрела на Эдика, покачала головой и предупредила:

— Теперь ты должен проставиться Владимиру Александровичу. Он тебя, можно сказать, от увольнения спас.

— Да я хоть сейчас! — взвился радостный Эдик. — Давайте в круглосуточный супермаркет заскочим… Вы что предпочитаете, Владимир Александрович?

— Я предпочитаю спокойно и без геморроев доработать до конца смены, — сказал Данилов. — Затем прийти домой, съесть горячую яичницу с помидорами, выпить кофе и лечь спать…

Коммуникатор, который он продолжал держать в руке, мелодично тренькнул. Прежде чем поднести прибор к уху, Данилов машинально взглянул на экран — вызывала диспетчер подстанции.

— Шестьдесят два — одиннадцать слушает.

— Возвращайтесь, — послышался голос диспетчера Сиротиной. — Пока все тихо.

— Спасибо, Люсь, — Данилов убрал наладонник и сообщил Вере с Эдиком: — Едем домой!

— Можно и ужин взять по прибытии! — предложил Эдик, залезая в салон, вслед за Верой.

Данилов предпочитал ехать впереди. И черт с ним, с «высокой аварийной опасностью» переднего места, зато видно все хорошо. Ему нравилось глазеть по сторонам. Это при транспортировке больного врач должен ехать в салоне, когда же больных в машине нет, можно ехать, где хочется.

— Зачем? — пожала худенькими плечами Вера. — Ешь так. Успеешь — твое счастье. Не успеешь — и с ужина снимут если что.

Каждой суточной бригаде полагаются два оплачиваемых получасовых перерыва для приема пищи — на обед и на ужин. Взять их можно только с разрешения диспетчера, и тот же диспетчер вправе «снять» бригаду с ужина или обеда при поступлении нового вызова. Особенно — если повод серьезный. Недели две назад, еще до появления на подстанции Эдика, Данилова экстренно сняли с обеда и отправили на вызов со страшно звучащим поводом «ребенок два года, ранение горла крючком». Пока ехали — строили всей бригадой предположения, на тему: «Как можно поранить горло ребенку крючком?»

Вера высказала мнение, что крючок — вязальный, который недалекая бабушка не удосужилась спрятать от малютки. Данилову же виделся крючок дверной, который шустрому ребенку вздумалось попробовать «на зубок». Петрович же настаивал на крючках рыболовных. По его мнению, ребенок добрался до папиных рыболовных снастей и методично лопал крючки до тех пор, пока один из них не застрял у него в горле…

Жизнь опровергла все предположения разом. На самом деле непоседливая девочка Зоя нашла себе новое занятие — стала играть с обычной пластмассовой вешалкой для одежды, а мамаша, не очень умная в силу юного возраста и плохой наследственности (кроме девочки Зои все остальные члены семьи — мать, ее сестра, бабушка и дедушка — были отмечены печатью огромной любви к зеленому змию), резко дернула вешалку на себя, желая отобрать ее, как раз в тот момент, когда крошка засунула в рот крюк. Крюк был гладким и совершенно безопасным, но, столь внезапно лишившись интересной игрушки, девочка Зоя с горя расплакалась. Мама тотчас же решила, что она поранила дочери горло — при чем тут горло, если крюк был во рту? — и бросилась набирать «ноль три».

Данилов внимательно осмотрел девочку, для надежности даже пошуровав у нее во рту стерильным ватным тампоном, но никаких ран и следов кровотечения не нашел и с чистым сердцем оставил девочку дома, за что назавтра получил нахлобучку от Лжедмитрия:

— Если от родственников поступит жалоба, вам не поздоровится, Владимир Александрович! Не будучи квалифицированным оториноларингологом и, тем более, не будучи педиатром вообще, — старший врач многозначительно поднял кверху толстый палец с холеным ногтем, — вы не вправе оставлять дома больную с подобным диагнозом.

Бесполезно было спрашивать, почему же тогда его, не педиатра, отправили на детский вызов — запросто можно нарваться на получасовую нудную лекцию о врачебном долге, а время уже было своим собственным, ведь дежурство закончилось сорок минут назад.

— Впредь, Дмитрий Александрович, я не оставлю подобную больную дома, можете быть уверены, — пообещал он. — Госпитализирую в убедительно-принудительном порядке.

— Хотелось бы, — буркнул старший врач и напомнил, что в случае, если отказ от госпитализации угрожает жизни ребенка, бригада вправе вызвать для содействия милицию (можно подумать, что Данилов не знал этого!), и отпустил Данилова восвояси, то есть домой…

* * *

Дежурство закончилось хорошо — вовремя и спокойно. По возвращении на подстанцию удалось отдохнуть от машины целых двадцать минут. Затем разок съездили в соседний район, чтобы полечить старушку от гипертонического криза, не заезжая на подстанцию, отвезли в хирургию парнишку с аппендицитом, после чего были отправлены к станции метро «Рязанский проспект», чтобы спасти мужчину, что посинел и задыхается прямо на улице, но по сообщению хохлушки, торговки цветами, которая и вызвала «скорую», за пять минут до прибытия их бригады на место, мужчина прекратил задыхаться и синеть, и ушел в неизвестном направлении.