Читать книгу - "Мулан - Элизабет Рудник"

В стенах Императорского города будничная жизнь текла своим чередом – мирно. Огромный город, расчерченный правильной сеткой улиц, являл собой бастион цивилизации. Как контрастировал его облик многоликого и многоязычного центра империи с тем пыльным хаосом, что царил в укреплённом торговом поселении! Те, кто жил и родился в этом городе, гордились рынками, где было не протолкнуться среди иноземных купцов. В каждом городском квартале был свой храм, успокоительно напоминавший о том, что предки хранят народ и, полагаясь на императора, вверяют ему свою силу. Вдоль бульваров стояли элегантные особняки, не забыли градостроители и про парки, ведь зелень создаёт атмосферу умиротворённости. Насыщенную городскую панораму уравновешивали воды каналов и гаваней с их бесчисленными лодками.

С северо-запада на город смотрел расположенный на холме Императорский дворец. Дом императора – это самое величественное здание во всём городе. Сияющий белизной и золотом, он выглядел так, будто покрашен был не позднее сегодняшнего утра. Яркопёрые птицы порхали над его воротами и гнездились в кронах бесчисленных деревьев, окружавших здание. Как издали, так и вблизи дворец своим видом воплощал покой и неколебимость.

Их он и являл.

Обычно.

В главном зале советник смотрел в бесстрастное лицо сидящего на троне императора. Посреди необъятных покоев он всегда чувствовал себя незначительным и даже ничтожным. Но он знал, что это лишь обман чувств. За десятилетия, что он служил особе императора, он стал самым доверенным ему лицом. И поэтому он понимал, что принесённая им весть всемерно опечалит императора.

Сделав глубокий вдох, он склонил голову и приблизился.

– Ваше величество, – начал он, надеясь, что голос его не дрогнет, выдавая напряжение, – шесть северных укреплённых городов вдоль Шёлкового пути пали под натиском врага. – Дюжина младших писцов вместе с главным летописцем не посмели поднять головы, однако советник заметил среди них беспокойное шевеление. Император, скрытый в тени, безмолвствовал. Советник продолжал: – Торговля в северных регионах подорвана.

– А мои подданные? – спросил император негромко.

– Перебиты, – отвечал советник. – Этот солдат – единственный, кто остался в живых. – Он кивнул в сторону коленопреклонённого юноши. Даже издали советник видел, что лицо стражника побледнело и осунулось. То, что солдату довелось увидеть в крепости, по его собственным словам, было кошмаром наяву.

Он рассказывал о крылатой ведьме и ярых воинах. При одной мысли об этом советника бросало в холодный пот.

– Я боюсь, что воспоследуют новые нападения.

Встав, император шагнул на свет. Не будучи высокого роста, он тем не менее источал властность. Его ясный взгляд был полон мудрости, но бремя ответственности оставило лишь несколько морщин на его челе. Хоть весть и была ему явно мучительна, император сохранял невозмутимость. За это качество, помимо иных, его любили и почитали.

– Чьих рук это дело? – спросил он.

Под взглядом императора слова застревали у советника в горле. Скрыть волнение от этих глаз было почти невозможно.

– Жужане, ваше величество, – проговорил он наконец едва слышно.

Но слова быстро достигли ушей правителя, и не только его. По залу прокатилась волна потрясения, и писцы зашептались между собой.

Император не удостоил их даже мимолётного внимания.

– Кто их предводитель? – спросил он.

– Он именует себя Бори-Ханом, – отвечал советник.

– Я убил Бори-Хана. – в голосе императора впервые прозвучало напряжение.

– Это его сын, ваше величество.

Император покачал головой. Советник знал, о чём он думает. О том, что это совершенно невозможно. Как мог мальчик, дитя мужчины, которого император сразил собственной рукой, поднять заново целую армию? Ведь он положил годы на то, чтобы убедиться – силы жужаней никогда не соберутся вновь. Ради этого он едва не сложил свою голову не единожды, а дюжину раз, и всё же жужане вернулись. Император снова покачал головой и усилием воли выровнял дыхание, которое сделалось прерывистым.

– Они были уничтожены, – промолвил он громко, и звук его голоса отразился от стен тронного зала. – Я повторяю, как это возможно?

Прежде чем советник успел ответить, раздался тихий шорох. Обернувшись в изумлении, советник увидел, что юноша, выживший в бойне в укреплённом поселении, поднялся на ноги.

– Говори, дозволяю, – велел стражнику советник.

– С Бори-Ханом пришла ведьма, – сказал стражник.

В этот раз никто даже не подумал скрыть невольный вздох. Шёпот наполнил залу. Это было ужасающее известие.

– В царстве нашем нет места ведьмам! – вскричал советник. – Ведовство поставлено вне закона более ста лет тому назад. – Советник неприятно удивился собственной несдержанности. Он давно отшлифовал умение скрывать любые эмоции. Но ведьма? При одной мысли у него вскипала кровь.

– Однако ж, – промолвил стражник, едва приметно пожав плечами, – именно её искусство ведёт жужаньскую армию к победе.

– Как тебе сие известно? – вопросил император, ступая вперёд. Следом за ним торопливо прихлынули стражи и писцы. Пройдя дальше по тронному залу, император словно сделался больше. Гнев советника был явственен, однако император оставался невозмутимым.

– Я знаю только то, что видели мои собственные глаза, – ответил стражник. – Ведьма сильна.

Долгий миг император стоял неподвижно, и лицо его ничего не выдавало. Но, глядя на него, советник чувствовал, как напряжённо тот размышляет. Известие было неоспоримо. Жужане вернулись, ведомые новым вождём. И новый предводитель, как и его отец, желал лишь одного – ввергнуть империю в хаос. И на этот раз жужанам помогала могущественная ведьма. Советник не нуждался в толковании храмовой настоятельницы, чтобы понять, что это значило. Их ждала война. Тому миру, что нелёгкой ценой установил император, пришёл конец.

И словно расслышав эти мысли своего советника – и друга, – император поднял глаза. Он взглянул в далёкое окно на лежащее за ним царство.

– Нас не страшит чёрное чародейство, – сказал он. – Мы уничтожим жужаньское войско вместе с их ведьмой. – Голос императора набирал силу и звучность. – Вот моя воля: мы соберём мощную армию. Каждая семья поставит в неё мужа. Мы защитим наш народ и разобьём душегубов.

Приказ императора прозвучал, и писцы спешно переносили его слова на бумагу. Им предстоит огласить их народу империи. И воля императора будет исполнена – ни одна семья не посмеет воспротивиться ей. Император получит свою армию.