Читать книгу - "Кто взял фальшивую ноту? - Григорий Владимирович Абрамян"

— У тебя уже и душа в пятки ушла?

— Так ведь и ты задал стрекача!

— Ладно, ну его, Кузю! Пошли в зал. Послушаем, как они там квартет играют…

Квартет и барабанные палочки

Мы с Женькой пробрались в зал и почувствовали себя здесь в полной безопасности. Зал был битком набит, и мы с трудом разыскали себе места.

Как раз объявили выступление Петиного квартета.

Я старательно слушал, но мне, откровенно говоря, не очень всё это нравилось.

Женька тоже весь извертелся и наконец стал приставать ко мне:

— А что такое квартет?

Справа от Женьки сидел довольно взрослый парень и внимательно слушал. Сразу было видно, что квартет ему нравится. Иначе чего ради он уставился па сцену и почти не дышит?

Мне даже стало обидно: рядом сидит человек, которому музыка доставляет удовольствие, а ты хлопаешь ушами и ничего не понимаешь. Словно уши тебе залепили пластилином.

Я тоже решил внимательно послушать. Может быть, и я найду что-нибудь интересное в Петином квартете?

Но разве Женька даст послушать по-человечески? Он стал дёргать своего соседа за рукав. Тот склонился к Женьке.

— Что такое квартет? — шепнул Женька.

— Ансамбль из четырёх музыкантов.

— А если бы их было пять, тогда как бы они назывались?

— Квинтет… А вообще оставь меня в покое и не мешай!

В это время Петин квартет перестал играть, и все стали аплодировать.

Мы хлопали громче и дольше всех. Особенно Женька.

Когда в зале стихло, Женька щёлкал ладонями один.

Парень покосился на него:

— Что, очень понравилось?

— Ещё бы! — ответил Женька. — Там играл мой знакомый — Петька Люлькин. Я его на такси привёз!

— Да ты, я вижу, тонкий ценитель музыки, — насмешливо сказал парень и отвернулся.

Я бы на Женькином месте обиделся. Женька на своём месте, видимо, тоже собирался обидеться. Но в этот момент на сцену вынесли стол, покрытый деревянными пластинками разной величины. Под столом висели, словно сталактиты, металлические стаканчики, тоже разной величины.

Таинственный стол сразу завладел нашим вниманием.

— Это для фокусника-иллюзиониста? — спросил Женька соседа.

— Сам ты фокусник! Это концертный ксилофон…

И вдруг на сцену вылез Кузя! Собственной персоной!

Женька чуть не задохнулся от злости. У него, по-моему, зачесались руки. Он сунул два пальца в рот, как бы собираясь свистнуть. Но не решился.

Я бы тоже не решился. Попробуй-ка тут свистни! Тебе так свистнут, что на веки вечные разучишься свистеть.

В следующую минуту я перестал думать про Женьку, потому что ужасно удивился. Смотрю — и не верю ни своим глазам, ни своим ушам.

Покосился на Женьку, а он тоже сидит разинув рот. А не разинуть рот было просто невозможно, до того здорово Кузя играл на ксилофоне!

Кузины палочки с непостижимой быстротой мелькали над инструментом, и от плоского стола с металлическими стаканчиками отскакивали звуки, похожие на искры.

«Хорошо, что Женька не отнял у Кузи ксилофонных палочек!» — подумал я.

А позади нас кто-то тихо произнёс:

— Талантливый мальчик. Вы послушайте, какая техника, какая лёгкость, какие нюансы!

«Ай да Кузя! Вот так Кузя!» — подумал я.

Вдруг Женька встрепенулся и толкнул локтем соседа:

— А оркестр будет выступать?

Парень молча кивнул.

Женька обеспокоенно спросил его:

— А без барабана оркестр может обойтись?

— Не может.

— А барабанщик без палочек может обойтись?

Женькин сосед вышел из терпения.

— Между прочим, — сердито сказал он, — этот концерт может спокойно обойтись без такого слушателя. Замолчи, или я тебя вытряхну отсюда.

Но Женька сам неожиданно покинул своё место и стал пробираться по ряду.

На него зашикали.

Меня тоже потянуло за Женькой.

На меня тоже зашикали и даже раза два хорошенько толкнули — из-за того, что я всем наступал на ноги.

Когда мы наконец выбрались в фойе, я спросил:

— Ты куда, Жень?

Не отвечая, Женька устремился к артистической. Он остановил первую попавшуюся девочку и спросил её:

— Ты Кузю знаешь?

— Кузю? Никакого Кузи у нас нет.

— Ну, такой… барабанщик… Ябеда жуткий!

— A-а! — воскликнула девочка. —Ты про Сметанкина?

— Сметанкин! — фыркнул Женька. — Передай вашему Сметанкину эти палочки. Передашь?

— Ой, мальчики, мне некогда! Сами передайте!

— Да что тебе, жалко, что ли, в самом деле? Выступление же оркестра сорвётся!

— Так сразу бы и сказали… Давай скорей палочки…

После этого мы с Женькой вернулись в зал.

Парень, увидев нас, замахал руками, видимо, хотел сказать: «Не смейте и близко подходить ко мне!» И даже погрозил кулаком.

Пока мы шмыгали по проходу в поисках места, на сцену вышел мальчик-баянист.

Вдруг Женька остановился как вкопанный:

— Смотри!

Встреча с генералом

Я посмотрел туда, куда мне показывал Женька, и увидел генерала в полной парадной форме, с двумя звёздочками Героя Советского Союза.

Ноги сами понесли нас по тому ряду, в котором сидел генерал. А он, чуть повернув крупное ухо к сцене, слушал мальчика-баяниста. Лицо его было неподвижным, жёстким, словно из гранита, а глаза были спокойные и добрые.

Мы смотрели на него не отрываясь, забыв, что стоим в проходе, что на нас обращают внимание.

Вдруг генерал повернул к нам голову. Несколько секунд молча рассматривал нас, а потом поманил пальцем: «Что, мол, стоите, тут же есть свободные места!»

В одно мгновение мы очутились возле генерала.

Причем Женька оказался проворней меня и занял место рядом, а мне пришлось сесть подальше.

Когда мальчик-баянист раскланялся и ушёл, а на сцене начали расставлять пульты для оркестра, генерал повернулся к нам.

Его взгляд задержался на царапине, которая красовалась на Женькином лбу.

Глаза генерала повеселели, и он положил Женьке на плечо свою тяжёлую руку.

Женька засиял, а я от зависти чуть не лопнул. Как всегда, мне не повезло. И почему только рядом с генералом очутился именно Женька?

Глядя на сцену, генерал сказал:

— Всю жизнь страдаю, что ни на чём не умею играть. — И неожиданно спросил нас: — А вы? Играете?

Женька отрицательно замотал головой и покраснел.

«Эх, — подумал я, — если бы мне на чём-нибудь играть! Может, генерал положил бы и мне руку на плечо и сказал: «Молодец, Федя! Зачислю тебя в свою армию. Играй — очень уж