Читать книгу - "Забытая история любви - Сюзанна Кирсли"

Гордон кивнул.

— Да.

— Голос его выдал в нем шотландца. — В выцветших стариковских глазах загорелся интерес. — И я готов держать пари, что молодой человек, столь отважно сражавшийся за короля, не новичок в военном деле.

— Да. И этим заслужил такую награду за свою голову, что тот английский солдат, который захватит его, сделается богачом.

Лорд Гриффин кивнул.

— Что ж, вот и славно, что вы нашли своего друга до них.

Гордон снова повернулся и посмотрел на лицо Мори.

— Он бы не назвал меня своим другом.

— Но вы о нем другого мнения.

Гордон на секунду задумался.

— Он дорог человеку, который дорог мне, — сказал он, — и это связывает нас, нравится ли это ему и мне или нет.

Позже, на «Леопарде», он вздохнул спокойнее, когда его лекарь определил, что рана Мори не опасна. Под раскачивающимися лампами врач наклонился, показывая Гордону раны.

— Видите, вот здесь что-то острое прошло прямо по плечу. Не сабля, что-то более грубое, как большая деревянная щепа. Из-за этого началось кровотечение, но оно уже почти прекратилось. Скоро этот разрез заживет, как и рана на боку. Два новых шрама он и не заметит, когда очнется.

Лорд Гриффин, который отказался от предложения лекаря лечь в подвесную койку и сидел на стуле у наклонной стены, окинул взглядом тело Мори и заметил:

— Похоже, кто-то регулярно пытается отправить этого парня на тот свет.

Он, как и Гордон, тоже увидел шрамы у него на груди и руках, оставшиеся после многих лет, проведенных на поле боя, где в него и стреляли, и рубили его саблями. Вокруг его шеи был завязан тонкий шнурок с нанизанным на него камешком. Назначения этого маленького черного гладкого голыша никто из них не знал.

Лорд Гриффин предположил, что это нечто вроде талисмана.

— Солдаты — народ суеверный.

— Что ж, — сказал лекарь, — придется ему побыть без него, пока я буду обрабатывать и зашивать рану.

Но движение руки, потянувшейся к камню, было резко остановлено пальцами, сомкнувшимися у него на запястье.

Хриплый неузнаваемый голос произнес:

— Оставьте.

Глаза Мори медленно приоткрылись. Он, как будто пробуждаясь от долгого сна, осмотрелся, но руку лекаря не отпускал, пока тот не сказал:

— Вы ранены. Мне нужно наложить повязки, а этот камень мешает.

Прошло мгновение, а потом пальцы Мори разжались и потянулись к камешку. Он осторожно стащил через голову шнурок, положил свой талисман на ладонь и крепко сомкнул на нем пальцы. Устремив взгляд на лицо лекаря, он сказал:

— Вы разговариваете, как англичанин.

— Да, сэр.

Только Гордон заметил, как раненая левая рука Мори скользнула по бедру, как будто он надеялся найти там меч.

— Что это за корабль?

Ответил лорд Гриффин:

— Вам незачем волноваться, мой мальчик. Мы на борту «Леопарда», среди друзей.

Голос лорда Гриффина явно застал Мори врасплох, и он резко повернул голову на звук, но между ними стоял Гордон. Корабль слегка покачивался на волнах, отчего огонь в фонарях колебался, и в перемежающихся полосках света и тени Мори встретился взглядом с Гордоном. В глазах Мори читался вызов.

— Среди друзей, — повторил он, но в его голосе не было уверенности.

— Да, — сказал ему Гордон. — Пока что. Но я не смогу долго держать вас здесь. — Следующие его слова были обращены к лекарю: — Как думаете, он будет в состоянии уйти к вечеру?

— Куда? — подозрительно спросил Мори.

— Сегодня вечером состоятся торжества по случаю победы. Такую возможность нельзя упустить. Суматоха в этих беспокойных водах станет еще сильнее. Когда здесь будет так много кораблей, лодок и пьяных матросов, возможно, получится вас обоих незаметно пересадить на рыболовное судно, которое будет вас ждать, чтобы переправить во Францию.

— А те люди, которые видели, как сегодня днем вы доставили на борт двух пленников, — поверят ли они, что мы просто взяли и исчезли?

Голос его звучал сухо, а выражение лица говорило о том, что, хотя план ему понравился, в его успехе он сомневается.

— Моя команда видела, что я привез двух раненых пленников, — отвечал Гордон. — Завтра утром они увидят, как я похороню согласно всем морским обычаям двух несчастных, спасти которых оказалось не по силам даже нашему лекарю. Мы зашьем усопших в ткань, и ни одна живая душа не догадается, что вместо тел там будет находиться балласт. Это моих людей вполне удовлетворит, а вы оба не попадете в руки англичан.

— Нет, не оба, — покачал головой лорд Гриффин. — Вы просто не можете убить нас обоих, мой мальчик. Они не поверят в это. К тому же подумайте, что скажут о вашем бедном лекаре. — С улыбкой он откинулся на спинку стула и сложил на груди руки. — Нет уж. Отправляйте молодого человека, а я останусь, чтобы завтра утром на похоронах оплакать его и подтвердить вашу историю своим рассказом.

Мори приподнялся на столе, не обращая внимания на протесты лекаря, который еще не закончил перевязку.

— Милорд Гриффин, если спастись может только один из нас, я настаиваю…

— Не тратьте лишних слов, мой мальчик. Вы молоды, у вас впереди целая жизнь, а моя уже подходит к концу. — Он повернулся к Гордону. — Я же говорил вам, что мне нечего бояться плена. Я знаю королеву Анну еще с пеленок. Я состоял в страже ее отца. Она не допустит, чтобы со мной скверно обращались. — Он снова улыбнулся. — К тому же возможность провести последние годы в Тауэре, откуда я смогу любоваться Лондоном, не кажется мне такой уж неприятной. — Тут он замолчал и посерьезнел. — Я так давно не был дома.

Мори начал упорствовать в своем желании остаться вместо лорда Гриффина, но англичанин не отступался, и спор их прекратился только после того, как Гордон не выдержал и взорвался:

— Дьявол, да я сам сдам вас англичанам и потребую обещанную награду, если вы сейчас же не успокоитесь! — А потом он напомнил Мори: — Однажды вы говорили мне, что солдат должен не спрашивать, кто отдает приказы, а исполнять их. Вы можете исполнить мой приказ? — И совсем тихо добавил: — Хотя бы ради нее.

Подобно соперникам, равным по силам в поединке, мужчины какое-то время молча смотрели друг другу в глаза. Потом рука Мори медленно поднялась, он надел на шею шнурок с камнем, точно это было единственное оружие, которое ему пригодится, и коротко кивнул.

София неотрывно смотрела на капитана Гордона, все еще стоявшего спиной к ней у окна своей каюты на борту «Леопарда». Пока он рассказывал свою историю, она не проронила ни слова, настолько ее захватило и взволновало повествование.

Гордон сказал:

— Все прошло благополучно. В тот вечер на «Леопарде» было выпито столько, что мои люди потеряли способность думать о чем-либо, кроме рома. Сейчас он, должно быть, уже подплывает к Франции.