Читать книгу - "Свет мой зеркальце, скажи… - Екатерина Риз"

— О чём я давно ему говорю, Липа, — согласилась Анна Эдуардовна.

За столом посмеивались, слушая нас, видимо, мелкие ссоры и несогласия в молодой семье, людям с опытом казались милыми и смешными. А собрались люди, в основном, возраста Роминых родителей, мы с мужем разбавляли эту компанию, но скучно совсем не было. По крайней мере, мне. Я с интересом слушала, правда, поначалу побаивалась вклиниваться в разговоры, но когда ко мне обратились, я рассказала про дедушку и его нешуточное увлечение историей. И, конечно, замечала внимательные взгляды Анны Эдуардовны и Евгения Павловича, они откровенно изучали меня, наверняка, не могли с собой справиться, а я старательно делала вид, что им удаётся делать это незаметно. Я не хотела ставить их в неудобное положение, и сама показывать смущение не желала. Поэтому держала Ромку за руку, а, рассказывая что-то, смотрела на кого-то из приглашённых. К тому же, это было оправдано, всё-таки мы вчетвером — семья, а остальные — званные гости.

— Значит, вас воспитали педагоги, Липа.

— Не могу так сказать. Бабушка была больше творческим человеком, а дедушка… — Я даже рассмеялась. — Знаю, что он был замечательным учителем, но не представляю, как он ставил плохие оценки. Я помню его мягким и добрым человеком. А педагог должен держать дисциплину. Или сейчас дети другие?

Заговорили о нынешней молодёжи, беседа шла оживлённая, всем было интересно, так как касалось непосредственно их, посыпались истории из педагогической деятельности, и я смогла спокойно слушать и мило улыбаться. Рома только придвинулся, осторожно обнял меня рукой за плечи, ничего не сказал, не сделал, но я чувствовала, что он доволен. И на родителей смотрит с улыбкой.

Альберта я видела, он был в зале, на правах хозяина подходил к гостям, интересовался, всё ли у тех в порядке, всем ли довольны, и к нам подошёл, поздоровался. Собравшихся поприветствовал, а вот с Ромой именно поздоровался, за руку. Мне достался многозначительный взгляд, я его проигнорировала, совершенно не собираясь скрывать, что сам Альберт Петрович мне нисколько не интересен. Правда, услышав комплимент, заставила себя улыбнуться.

— Липа, ты ослепительна. Впрочем, как всегда.

И тогда я повернула голову, взглянула на нашего хозяина и послала тому короткую улыбку. И сдержанно проговорила:

— Спасибо, Альберт Петрович.

— Да, — хмыкнул Рома над ухом Альберта, — любовь женщину красит. Ты согласен?

— Рома, перестань хвастаться, — одёрнула его мать. — Это неприлично.

Альберт на него взглянул непонимающе, а Роман Евгеньевич плечами пожал, только больше запутывая того.

— Ну вот, а ты переживала, — зашептал он мне на ухо, когда Альберт отошёл от нашего стола, а остальные продолжили беседу. Носом о мою щёку потёрся. — Но ты на самом деле ослепительна.

Я чуть подалась к нему, подставляя щёку для поцелуя. Он с удовольствием поцеловал.

В какой-то момент я почувствовала настойчивый взгляд. Если честно, решила, что это Альберт развлекается. Но на его счёт я отныне не переживала, и поэтому быстро о нём позабыла. Но кто-то меня разглядывал, и взгляд был настойчивый, и я поневоле отвлеклась оттого, что происходило за нашим столом, поставила бокал с вином после очередного тоста, и принялась осторожно оглядывать зал, боясь раньше времени привлечь внимание Романа Евгеньевича.

Альберт нашёлся за столиком неподалёку, был занят разговором и на меня совсем не смотрел.

— Что такое? — шепнул мне Рома, всё-таки заметив, что я ёрзаю.

Я плечами пожала, и уже, на самом деле, собиралась отмахнуться от этого чувства. Смотрит кто-то, и Бог с ним. Но потом заметила его. Что-то знакомое бросилось в глаза, я даже не сразу поняла, осознала, нахмурилась непонимающе, а следом сознание подсказало. И я настолько засмотрелась, что даже забыла отвернуться, и мы на несколько долгих секунд замерли, глядя друг на друга через зал. Не знаю, как ему, а мне стало душно. Меня кинуло в жар, я занервничала, к горлу комок подкатил. От этого и стало душно. И мне вспомнились мои чувства, давнишние, те самые, когда я впервые увидела Ладу. Она была моей копией, и мне тогда показалось, что я смотрю на себя. А этот мужчина совсем не был похож на меня, и я даже так сразу не могла сказать, была ли я на него похожа, хоть чем-то. Но он был моим отцом.

Это без сомнения был он. Иначе, зачем ему смотреть на меня так?

Господи, я даже никогда не мечтала встретиться с ним. Может, и думала об этом, представляла, как это будет, но мои представления больше напоминали кадры какой-то мелодрамы, чем реальную жизнь. А вот сейчас он сидит в нескольких метрах от меня, разглядывает, а затем спокойно поднимает бокал и салютует мне им.

Я почему-то этого действия испугалась и резко отвернулась. Рома насторожился уже не на шутку, тоже оглянулся.

— В чём дело?

Его родители тоже на меня взглянули, Анна Эдуардовна даже нахмурилась.

— Липа, у тебя щёки горят. Ты хорошо себя чувствуешь?

Я схватилась за щёки. Мне было просто безумно жарко.

— Нет. Я… наверное, выпила лишнего. Рома, ты проводишь меня на улицу?

— Конечно, пойдём.

Ромка трогательно поддерживал меня, обнимая за талию, думаю, у него имелось огромное желание подхватить меня на руки. Потому что пока мы шли через зал, Рома без конца вглядывался в моё лицо, с явной тревогой, по всей видимости, ждал, что я в обморок упаду. Я падать не собиралась, но, пройдя мимо стола отца, нервно сглотнула. Он ужинал не один, в компании, и смотрел на меня, и даже подмигнул.

— Липа, что с тобой?

Мы вышли из зала, и я тут же вцепилась в Ромину руку, в ткань пиджака. Дальше я идти не собиралась.

— Рома, ты видел, кто сидит в зале?

— Кто?

— Ты не узнал? Хотя, конечно, ты не узнал, — лихорадочно забормотала я. — Он сидит прямо у окна. И на меня смотрит!

— Да кто? Пойти морду ему набить?

Я стукнула его по руке.

— Перестань! У тебя одно решение для любой проблемы. Рома, там сидит мой отец, — выдохнула я ему в лицо.

Ромка моргнул.

— Отец? Тот самый?

Я кивнула, глядя на мужа безумными глазами. Рома сходил, в зал заглянул, посмотрел. А когда вернулся ко мне, спросил:

— И что делать?

Я раздумывала, замахала на себя руками, сгоняя жар. И решение приняла:

— Я бы хотела с ним поговорить.

— Ты уверена?

— Нет. Но если я этого не сделаю, я потом раскаюсь. Я знаю. Поэтому я хочу…

Ромка наклонился ко мне, взял моё лицо в ладони и заглянул в глаза. Смотрел достаточно долго, затем кивнул.

— Хорошо. Если ты этого хочешь.

— Да. Только ты возвращайся к столу.

— Липа!..