Читать книгу - "Вечер медведя - Шериз Синклер"

Прежде чем он успел ответить, Бен склонил голову.

— Моя кровать достаточно большая для троих с половиной.

— Да, — сказал Райдер, не задумываясь.

У Эммы отвисла челюсть.

— Но…

— Это большая кровать, дорогая, — сказал Бен. — Мы уже спали на ней раньше, помнишь?

— Ну, это так, но…

Райдер внимательно посмотрел на нее. Она выглядела не столько несчастной от этой мысли, сколько удивленной, и он готов был поспорить на кролика за завтраком, что ее мать никогда не спала с ней в одной постели. Но, учитывая их животное происхождение, большинство оборотней снова нуждаются в тактильном контакте во время стресса… как детеныши, сбившиеся в кучу на своей матери.

Дрожь Эммы не прекращалась, несмотря на горячий душ. Она нуждалась в них. Он признал остальное — они нуждались в ней так же сильно.

— Мы даже позволим тебе спать между нами. Никакие кошмары не пройдут мимо нас.

Она выглядела шокированной тем, что он присоединился к Бену в давлении на нее. Затем, с тихим смиренным вздохом, она проявила свою храбрость.

— Я хочу этого. Хочу, чтобы вы оба и Минетта были со мной, чтобы я могла быть уверена, что вы все еще живы каждый раз, когда я просыпаюсь.

— Да. Несомненно.

Когда все они, самцы, самки и детеныш, улеглись на кровать, Райдер издал долгий, низкий, удовлетворенный вздох. Минетта прижалась к его груди. До него донесся аромат корицы Эммы. Он слышал медленное дыхание своего брата.

Живые и вместе.

***

Когда начался легкий послеполуденный дождь, Бен проснулся и лежал неподвижно, подводя итоги. Усталость прошла. Боли в плече, руке и боках — исчезли. Благодаря Божьим дарам, кахиры обладали большей выносливостью, чем большинство оборотней.

Кроме того, он уже много лет не спал так крепко. Не нужно быть гением, чтобы понять, почему. Он лежал на боку лицом к центру кровати, свернувшись калачиком вокруг мягкого, пышного тела. Круглая попка Эммы была прижата к его паху, ее спина прижималась к его груди, а он обнимал ее и Минетту. Райдер был в той же позе, лицом к детенышу, его рука лежала на обеих самках.

Долгие минуты Бен наслаждался радостью от того, что его самка и детеныш в его объятиях. От того, что рядом с ним его брат, который любит и защищает их маленькую семью. Так и должно быть.

Прошлая ночь была… плохой. Если бы он потерял свою семью сейчас, он сомневался, что выжил бы. Его губы сжались, когда он вспомнил тот ужас, услышав, что Минетта пропала, увидев Эмму на земле, и Райдера, сражающегося с адским псом.

Его сородич рисковал своей жизнью, чтобы спасти Эмму, а потом бросился на помощь Бену. Эмма пожертвовала бы собой, чтобы спасти детеныша. Могут ли у мужчины быть более достойные спутники жизни? Черт возьми, он ими гордился.

Он любил их. Его брата. Эмму. Минетту.

Это нужно показать. Свершившийся факт. Если бы Козантир решил забрать детеныша, он бы встретил их сопротивление.

Но единый фронт был всего лишь побочным преимуществом, признал он. Шаг, который они предпримут сейчас, требовало его сердце, а не логика.

Дыхание Эммы было медленным и ровным, на щеках появился здоровый румянец. Она поправилась. К его брату так же вернулся румянец. Минетта выглядела как любой счастливый, спящий детеныш. Судя по легким подергиваниям, она скоро проснется.

Выскользнув из постели, Бен направился к телефону, чтобы позвонить Энджи.

Пятнадцать минут спустя появилась Энджи, ее фургон был набит внуками. Жизнерадостная, разговорчивая Минетта была рада присоединиться к ним.

Отмахнувшись от детеныша, Бен взбежал обратно по лестнице и обнаружил, что Эмма и Райдер не спят.

— Кто был у двери? — Голос Эммы был хриплым со сна, когда она стояла у кровати.

— Энджи и ее внуки. Они пригласили Минетту присоединиться к ним на послеобеденное угощение печеньем с глазурью. — Он покачал головой. — Она сказала что — то о печенье, имеющем форму оборотней и других существ.

— О, я видела заготовки. Гном был действительно симпатичным. Сплошь борода и нос, — сказала Эмма.

Бен поморщился, надеясь, что Грэмлор никогда не увидит печенье. Гном не был известен своим чувством юмора.

— Теперь я могу себе это представить. Фиолетовые пикси и зеленые саламандры в полоску. — Райдер ухмыльнулся, а затем поднял брови на Бена, молча спрашивая, почему он отослал детеныша.

— Близкая смерть прошлой ночью заставила меня задуматься. — Почему его язык не мог быть более мягким? Более убедительным? — Я видел, как легко я мог потерять вас двоих. Как сильно я люблю вас обоих. — Он шагнул ближе к Эмме, слегка прижимая ее к себе, чтобы провести пальцем по ее щеке. — Видя, что ты в опасности, моя кровь закипает. Мне нужно… почувствовать… самому, что ты жива.

Он знал, что его запах меняется, передавая его желание.

Губы Эммы сложились буквой «О», но, когда палец Бена опустился к впадинке на ее шее, ее запах наполнился ароматом возбуждения.

Бен взглянул на Райдера, затем на прикроватный столик.

Райдер поколебался, прежде чем кивнуть. Дальнейших объяснений не требовалось. Это было то, чего они хотели. То, что они планировали сделать с самого начала. Как всегда, с тех пор как они встретились взрослыми, они с Беном бежали по тропе плечом к плечу, как и положено братьям.

Бен притянул Эмму в свои объятия и поцеловал ее, медленно и глубоко, наслаждаясь тем, как смягчились ее губы, как она растворилась в нем, как ее руки обвились вокруг его шеи. Корица и специи, и все такое приятное. Да, это было подходящее время, чтобы сделать ее своей.

Открылся и закрылся ящик стола.

Он поднял голову и повернул ее лицом к Райдеру. Когда Райдер обнял ее, Бен взял один браслет из протянутой руки своего сородича.

Несмотря на растущую в нем тревогу, он улыбнулся, когда Райдер не торопясь поцеловал Эмму. Когда его сородич отступил назад, их самка раскраснелась, и воздух наполнился ароматом ее возбуждения. В мире не было запаха слаще.

Теперь… если она согласится, они смогут отпраздновать должным образом.

Она потянулась к ним и нахмурилась, когда они не сдвинулись с места.

— Что не так?

Бен взглянул на Райдера и опустился на колени.

Плечо Райдера прижалось к его плечу, когда он сделал то же самое.

Бен прочистил горло.

— Мы любим тебя, Эмма. И ты любишь нас, да?

Она прикрыла рот руками.

— Я все еще не сказала этого, не так ли? Но… это так тяжело. — Но даже когда ее губы задрожали, в глазах появилась решимость. Расправив плечи,