Читать книгу - "На кончиках пальцев - Таня Лисаевская"

Единственное, за что она смогла зацепиться после своего воскрешения. Подобно первому крику ребенка после рождения. И ее тело продолжало гонять кровь по венам, вырабатывать тепло, каждая клетка боролась за ее существование. Она была жива.

Ей не нужно было даже смотреть на него, чтобы понять свои чувства. Кира без промедления, не задумываясь о том, что мог погибнуть или не найти ее тела в пучине мутной воды и сильном течении, прыгнул за ней. «Я бы подох с тобой». Это звучало так просто из его уст, как будто нет ничего естественней. То, что он с Аленой, не причиняло уже боли. Пускай так. Все, что у нее есть — это только этот миг. Все, что будет дальше — неважно. Если это было послание небес, чтобы Лея обрела веру, то ради этого стоило умереть.

Она еще не знала, что делать с этим знанием. И как все обернется. Каждый последующий шаг был неважен. Кроме настоящего момента. Просто делать вдох. Просто смотреть на небо. И видеть парня, которого ты любишь. Миг — это самая большая драгоценность, которая есть у человека. Ни планы на будущее и ни скорбь о прошлом. Только то, что происходит сейчас.

Вышли из машины они так же молча. Кира взял телефон и пошел вперед. Спина его была напряжена, походка стремительна. Лея была уверена, что он сейчас что-нибудь разнесет. И этим может оказаться любой предмет, попавшийся на его пути. Но Кира включил камин и стал кругами расхаживать по гостиной, закрывая лицо ладонями и проводя ими по еще влажным волосам.

— Грейся, — скомандовал он. И указал на место рядом с камином, где был кухонный стол в виде острова с покрытием из черной мраморной плиты.

Прислонившись к этому высокому столу, на котором обычно повар их семьи готовил, Лея смотрела в пол, не в силах что-либо сказать. Какой в этом смысл? Больше она никогда не увидит его. Зачем-то ее жизнь снова не оборвалась, и все, что ей остается, — это как-то существовать дальше. Но сейчас думать об этом хотелось меньше всего.

Словно прочитав ее мысли, Кира подошел к ней и взял указательным и большим пальцем ее подбородок. Наверняка косметика смылась, пока она была в воде, да и синяк стал сильнее заметен, набирая больше синего и фиолетового пигмента.

В отличие от выражения лица прикосновение его было нежным и еле осязаемым, словно в своих руках Кира держал что-то хрупкое. Лея чувствовала покалывание от его кончиков пальцев на своей коже, что вызвало тепло во всем теле посильнее, чем от камина.

— Кто это сделал, — процедил он сквозь зубы, словно резал металл.

— Александр, — врать не было смысла. Да и значения это уже никакого не имело. Ни для него, ни для нее.

Как и ожидалось, Кира не стал ничего крушить, не стал говорить, что убьет его и что клянется вечность защищать ее и быть тенью. Все кончено.

— Лея, — начал он, отходя на два метра и отворачиваясь, будто не в силах смотреть на нее.

— Кира, не… — хотела перебить его Лея, чтобы он не утруждал себя в объяснениях. Она сейчас просто соберет вещи и уйдет.

— Молчи, — словно в мольбе обрубил он. — Я не сказал на интервью, что ты моя девушка… — Лея мысленно попросила, чтобы он не продолжал, потому что не хотела смотреть на его мучения. Но во всем его существе сейчас читала несгибаемую твердость. Так выглядит человек, который принял решение и больше не отступится от него. — Потому что у меня никогда не было девушки. Я просто эгоист. Нет, я просто трус.

Его слова не находили понимания, и Лея смотрела на него в недоумении, как будто он вдруг заговорил на китайском.

— Я все время бежал от ответственности за свою жизнь. Мне было легче винить отца в своих поступках и Алену в своей бесчувственности. Мне было проще спать со всеми подряд, но никого и никогда не подпускать близко. Чтобы никто не увидел, как я на самом деле слаб и как мне страшно. Я спал со всеми подряд, доказывая самому себе, что могу делать, что захочу. Лишь бы закрывать глаза на то, что я пустое место и ничего сам не могу. Так было проще, чем признаться себе, что моя жизнь мне никогда на самом деле не принадлежала.

Он повернулся к ней, в глазах стояли слезы. И Лее хотелось остановить его монолог, потому что каждое его слово причиняло ей боль, пока его трясло от злости.

— Но появилась ты и перевернула весь мой гребаный мир. Ты поверила в меня, и я стал играть. Ты добралась до всех моих чувств и нашла там что-то хорошее. Я просто испугался, что опять все изгажу. Что я облажаюсь, и потеряю лучшее, что было в моей жизни. Что я не могу вот так просто получить тебя. Все, чего я стою, так это дешевой лжи этой стервы. Я никогда не знал, чего хотел. Но я еще ничего в жизни не желал так страстно, как тебя!

Гнев снова стал сверкать в его глазах, ноздри раздувались, кулаки сжимались.

— Какое же я дерьмо, если ты не нашла никакого выхода, кроме как убить себя.

— Ты не виноват. И я сделала это не из-за тебя.

— Я знаю, что не из-за меня. Но не виноват? Ты дала мне шанс все исправить, а я как последний дебил его просрал. Если бы ты успела зайти раньше, это был бы лучший вечер в наших сраных жизнях.

— Что? — не поняла Лея.

— Мы бы помирились, и ничего этого не случилось, — махнул он рукой на телефон.

— Но ты же был с Аленой…

— Эта дура пришла раньше тебя и пыталась меня соблазнить. Самоуверенная сучка.

— Пыталась соблазнить? Но ты же сам позвал меня в комнату, чтобы я все увидела и поняла.

— Что? — теперь Кира смотрел на нее, как будто она говорила по-китайски.

Взяв и разблокировав телефон, он смотрел несколько секунд на экран, лицо его покраснело. И он сжал смарфон, грозясь раздавить.

— Стой на месте, я сейчас вернусь.

В ладони