Читать книгу - "Моногамист - Виктория Мальцева"

Ладно, всё это лирика. А теперь перейдём к прозе.

В июле мы поехали с Лерой на Сейшелы. У нас ведь даже свадебного путешествия не было, поэтому я решил воспользоваться моментом, пока дети на каникулах у Лериных родителей и своего родного отца, и сообразить нам совместный отдых. Лера выбрала Сейшелы, хотя я, честно говоря, был уверен, что она захочет в Испанию.

Приехали мы, регистрируемся на ресепшн, и вдруг сюрприз, откуда не ждали — Ян, дружок из детства, отделавший меня однажды так, что я думал зубов не соберу, однако, к счастью, зубы все остались на месте, но вот бока болели потом очень долго, особенно с той стороны, где сломалось ребро…

Ну, если быть откровенным, получил я за дело — обесчестил его сестру прямо в их доме, где я был почётным гостем на всё лето. Но! Во-первых, нам обоим было по 16 лет, а когда ещё терять невинность, если не в этом возрасте? В 26? А во-вторых, она сама на меня… В общем, инициатива принадлежала не мне — Мерседес ночью взяла штурмом мою комнату, постель и меня самого, а я, как истинный джентльмен не смог отказать даме. Ну или не как джентльмен…

Apocalypse — Cigarettes After Sex

Короче, хочу сказать, что ничего плохого в том, что первым был у неё я, нет — она нисколько не пострадала, потому что в то время я уже проделал процедуру дефлорации много-и-много-кратно, имел опыт, умения, и делал всё почти филигранно, начиная с физических ощущений, и заканчивая медицинскими аспектами, как то предохранение. Думаю, нет лучшего доказательства успешности моих стараний, чем тот факт, что отогнать Мерседес от моей постели удалось только лишь моим выдворением из дома.

И вот, несмотря даже на моё усердие в столь деликатном деле, как лишение невинности его сестры, Ян посчитал нужным конкретно надрать мне задницу. И я не сильно сопротивлялся, потому что в силу своего юного возраста и впрямь считал себя виноватым…

Так вот этот самый Ян, опять же со своей сестрой Мерседес, заселялись в тот же отель, что и мы с Лерой, в то же самое время и на том же самом острове, на маленьком таком Земном шаре, где знакомые то и дело натыкаются друг на друга.

Конечно, это Мария проболталась Камилле, матери Яна и Мерседес, о моём замечательно спланированном отдыхе на Сейшелах, где мы с женой должны были уединиться с целью безраздельного владения друг другом.

Я сразу понял, что отдых будет испорчен: дело в том, что Мерседес, как бы это помягче выразиться… с давних пор не расстаётся с надеждой стать моей женой, а я бегу от неё, как чёрт от ладана. Ну не выношу я женщин, настолько настырных! Даже в то время, когда готов был жениться на первой попавшейся, кандидатуру Мерседес не то, что не рассматривал, а вообще на неё не был согласен!

Как вспомню о ней, так сразу в левом боку колоть начинает, там где ребро было сломано…

Но на этот раз речь пойдёт о Яне, а не о Мерседес, хотя та тоже была как обычно в своём репертуаре…

В общем, Ян втрескался в мою жену. Гад. Нет, ну я его, конечно, понимаю, сам ведь тоже без неё жить не могу, но! Она уже моя! И уступать её я никому не намерен!

Перед этим, правда, случилась неприятная ситуация… Стыдно об этом вспоминать, но, как говорится, из песни слов не выбросишь. Мы с Мерседес вечером участвовали в одном идиотском конкурсе на анимированном вечере в ресторане отеля, и так вышло, что она стала моей партнёршей. Мы его, само собой, выиграли, потом танцевали, а Лера и Ян наблюдали за нами. Мерседес неожиданно поцеловала меня, а я, всё ещё одержимый синдромом «Офелии», не смог оттолкнуть её и… в общем, тоже поцеловал.

Конечно, Лера взбесилась. Да так, что меня чуть инфаркт не хватил — собралась уезжать, и я тогда подумал, что не только уезжать, но и уходить… от меня. Господи, даже сейчас, говорю об этом, и внутри всё холодеет — панический приступ накатывает. Да, со мной случается иногда такое — я же псих. Давно уже псих, так что привык и знаю, как угомонить себя — холодный душ помогает. А если душа нет — просто голову под холодную воду и всё, паника отпускает, мозги начинают работать.

Потом мы с ней помирились, я признал, что виноват, что ничего важнее её спокойствия нет, и впредь пообещал такие номера не выкидывать.

Помириться-то помирились, но Лера не была бы Лерой, если бы не закрепила результат примирения практическим занятием.

Отомстила. И как! Целовалась с Яном!

И вот в тот миг я познал истину: сколько не внимай разъяснениям, лучше всего доходит только тогда, когда испытаешь что-нибудь на собственной шкуре — такого чудовищного приступа адски болезненной ревности в моей жизни ещё никогда не было.

Когда мы с Лерой встречались в Кишинёве, и я ревновал её к мужу — это было другое. Не ревность, а скорее, какая-то злокачественная болезнь, разъедающая мою гордость, достоинство, и маринующая моё сердце в серной кислоте.

А вот там, с Яном, это была самая настоящая ревность — на меня накатил приступ бешенства, мозг почти отключился, почти, потому что мне хватило ума сделать то, что я сделал хотя бы не на глазах у дам, особенно у Леры, которая по сей день свято верит в то, что я испытываю отвращение к насилию…

На самом деле — это правда, так и есть: насилие я не терплю ни в каких видах, но, очевидно, тестостерон имеет такой побочный эффект, как полная отключка мозга и подключка кулаков после первого же сообщения в эфире: «На мою женщину позарился козёл! Да я тебя щас…»

Ну и так далее. В общем, я побил его. Сильно. Кажется, у него даже что-то хрустнуло в челюсти… И в носу… И… Чёрт, я ж не знал до этого эпизода, что кулак может быть настолько тяжёлым! Я не нарочно. Перенервничал просто. Очень.

Стыыыдно было… Перед Яном. И перед Лерой. Ладно, у него лицо всмятку, она могла бы подумать, что сам упал, неудачно, но, увы, у меня на костяшках месяц потом заживали следы преступления. И всякий раз, замечая их, Лера смотрела на меня с молчаливым укором, а потом многозначительно отводила взгляд — мол, знать тебя не хочу, после этого! Хотя сама тоже ведь виновата…

Ну, если быть честным до конца, этот упырь сам её поцеловал, но она ведь не оттолкнула! И кайфа на её лице не было, а со мной, когда целуется, так глазки закрывает всегда! И дышит часто-часто…Тащится! Я точно знаю, что тащится! Целоваться я умею, хоть и не любил это дело раньше.

n u a g e s — Shadows

А потом мы вернулись домой, и ближе к сентябрю Лерочка завила, что хочет изучать математику. Понятное дело, в университете, где толпами ходят молодые жеребцы с одной только мыслью: кого б трахнуть!? Знаю! Сам в универе учился. В 20 лет просыпаешься и засыпаешь только с этой мыслью. Ну, я, правда, только просыпался…

И тут вдруг в университет ей приспичило!

Нет, ну если честно, всё было не совсем так. Ещё в начале мая, когда мы только помирились, я осмелился завести с Лерой разговор о её работе. Дело в том, что она постоянно работала — делала свои заказы, анализ там какой-то. За копейки, само собой! Месяц корячится, чтобы заработать то, что я зарабатываю за минуту. Смысл в такой работе? Понимаете, да?